Определение Конституционного Суда РФ от 8 июня 2023 г. N 1409-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Прокошевой Валентины Александровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Определение Конституционного Суда РФ от 8 июня 2023 г. N 1409-О
"Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Прокошевой Валентины Александровны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

заслушав заключение судьи А.Ю. Бушева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданки В.А. Прокошевой,

установил:

1. Гражданка В.А. Прокошева оспаривает конституционность пункта 1 статьи 234 ГК Российской Федерации, согласно которому лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом, если иные срок и условия приобретения не предусмотрены указанной статьей, в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность); право собственности на недвижимое и иное имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает у лица, приобретшего это имущество в силу приобретательной давности, с момента такой регистрации.

Из представленных материалов следует, что Петроградский районный суд Санкт-Петербурга решением от 20 декабря 2021 года отказал в удовлетворении иска В.А. Прокошевой о признании за ней права собственности на объект нежилой недвижимости - бесхозяйное мансардное помещение, выявленное ею в 2001 году при обходе дома в период работы в жилищных органах и используемое с 2002 года для собственных нужд, - в силу приобретательной давности. Это решение оставлено без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций (апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 7 апреля 2022 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 10 августа 2022 года). Отклоняя доводы заявительницы о том, что она длительное время добросовестно, открыто и непрерывно пользуется спорным помещением, неся бремя его содержания, суды исходили из того, что давностное владение является добросовестным, если, приобретая вещь, лицо не знало и не должно было знать о неправомерности завладения ею, т.е. в тех случаях, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может, но лицо при этом открыто владеет вещью как своей собственной без какого-либо правового основания. В.А. Прокошева же, как указали суды, изначально знала, что пользуется и владеет указанным помещением в отсутствие на то законных оснований, притом что самоуправное занятие помещения не порождает возникновения на него каких-либо прав.

Судья Верховного Суда Российской Федерации отказал заявительнице в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в заседании Судебной коллегии по гражданским делам этого суда (определение от 15 ноября 2022 года), с чем согласился заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации (письмо от 23 января 2023 года).

По мнению В.А. Прокошевой, пункт 1 статьи 234 ГК Российской Федерации противоречит Конституции Российской Федерации, ее статьям 1, 2, 15, 19, 35, 45 и 46, поскольку по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, он исключает возможность приобретения права собственности в силу приобретательной давности в том случае, когда давностный владелец знал или должен был знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности. Кроме того, заявительница просит отменить постановления судов по ее делу в той мере, в какой они не соответствуют Конституции Российской Федерации.

2. Согласно Конституции Российской Федерации право частной собственности охраняется законом (статья 35, часть 1). Право собственности и иные имущественные права гарантируются посредством закрепленного статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации права на судебную защиту, которая в силу ее статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) должна быть полной и эффективной, отвечать критериям пропорциональности и соразмерности, с тем чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота. В приведенных конституционных положениях выражен один из основополагающих аспектов верховенства права - общепризнанный принцип неприкосновенности собственности, выступающий гарантией права собственности во всех его составляющих, таких как владение, пользование и распоряжение своим имуществом (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 апреля 2019 года N 18-П).

Неприкосновенность собственности является необходимой гарантией беспрепятственного использования каждым своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, реализации иных прав и свобод человека и гражданина и надлежащего исполнения соответствующих обязанностей ("собственность обязывает") на основе принципов юридического равенства и справедливости и вытекающего из них критерия добросовестности участников правоотношений, в том числе в сфере гражданского оборота.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда (статья 35, часть 3). При этом, раскрывая конституционно-правовой смысл понятия "имущество", использованного в данной статье, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что им охватываются не только право собственности, но и иные вещные права (постановления от 16 мая 2000 года N 8-П и от 3 июля 2001 года N 10-П). Приведенное конституционное положение, адресованное прежде всего собственникам, во всяком случае не может толковаться как отрицающее конституционные гарантии других имущественных прав граждан и умаляющее в какой-либо мере их возможности такой защиты.

Под действие указанных конституционных гарантий подпадают и имущественные интересы давностного владельца, поскольку только наличие подобных гарантий может обеспечить выполнение конституционно значимой цели института приобретательной давности, которой, как следует из Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2020 года N 48-П, является возвращение имущества в гражданский оборот, включая его надлежащее содержание, безопасное состояние, уплату налогов и т.п. В области вещных прав, в том числе в части института приобретательной давности, правопорядок особенно нуждается в правовой определенности и стабильности, что имеет особую важность как для частноправовых, так и для публичных целей.

Определение конкретных оснований и условий приобретения права собственности по давности владения относится к компетенции федерального законодателя, который устанавливает соответствующее регулирование исходя из социальных, экономических и иных факторов, а также с учетом конституционной цели института приобретательной давности, выявленной, в частности, в названном Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации.

Статья 234 ГК Российской Федерации о приобретении права собственности по давности владения направлена, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, на защиту интересов лиц, не являющихся собственниками имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющих им как своим собственным, а также на реализацию прав, гарантированных статьей 35 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения от 19 февраля 2009 года N 115-О-О, от 22 апреля 2010 года N 604-О-О, от 16 февраля 2012 года N 315-О-О, от 28 сентября 2017 года N 1877-О, от 28 февраля 2019 года N 341-О, от 30 марта 2023 года N 688-О и др.).

Добросовестность в силу пункта 1 указанной статьи ГК Российской Федерации выступает одним из условий приобретения права собственности по давности владения имуществом. Принцип добросовестности, отнесенный к основным началам гражданского законодательства, означает, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно, никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункты 3 и 4 статьи 1 ГК Российской Федерации). Кроме того, в Постановлении от 26 ноября 2020 года N 48-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что и при наличии причин для понимания владельцем отсутствия у него оснований приобретения права собственности его владение - с учетом фактических обстоятельств конкретного дела - может быть признано судом добросовестным в целях применения положений о приобретательной давности, если вступление во владение не было противоправным, совершено внешне правомерными действиями. Иное вступало бы в противоречие с целями, заложенными в статье 234 названного Кодекса.

При этом, во всяком случае, не могут не учитываться, в том числе при оценке добросовестности лица, претендующего на приобретение имущества по давности владения, предусмотренные статьей 225 ГК Российской Федерации положения, касающееся возвращения в гражданский оборот вещи, которая не имеет собственника, или собственник которой не известен, либо, если иное не предусмотрено законами, от права собственности на которую собственник отказался (бесхозяйной вещи). В силу пунктов 3 и 4 указанной статьи, бесхозяйные недвижимые вещи принимаются на учет органом, осуществляющим государственную регистрацию права на недвижимое имущество, по заявлению органа местного самоуправления, на территории которого они находятся (в городах федерального значения Москве, Санкт-Петербурге и Севастополе - по заявлениям уполномоченных государственных органов этих городов). По общему правилу, по истечении года со дня постановки бесхозяйной недвижимой вещи на учет уполномоченный орган публичной власти может обратиться в суд с требованием о признании права муниципальной собственности, права собственности города федерального значения Москвы, Санкт-Петербурга или Севастополя на эту вещь. Бесхозяйная недвижимая вещь, не признанная по решению суда поступившей в муниципальную собственность, в собственность соответствующего города федерального значения, может быть вновь принята во владение, пользование и распоряжение оставившим ее собственником либо приобретена в собственность в силу приобретательной давности. Следовательно, оспариваемые законоположения при соблюдении определенных условий применимы и к случаям приобретения права собственности на бесхозяйную недвижимую вещь, не признанную по решению суда поступившей в муниципальную собственность, собственность города федерального значения Москвы, Санкт-Петербурга или Севастополя.

С учетом этого пункт 1 статьи 234 ГК Российской Федерации, не предполагающий произвольного применения, сам по себе не может рассматриваться как нарушающий в обозначенном в жалобе аспекте конституционные права заявительницы.

Установление же и исследование фактических обстоятельств конкретного дела, проверка обоснованности вывода об отсутствии оснований для признания за В.А. Прокошевой права собственности на спорное нежилое помещение в силу приобретательной давности, а равно и отмена судебных постановлений не входят в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленную статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Прокошевой Валентины Александровны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.