Защитит ли реформа рынка юридических услуг от "трэш-адвокатуры"?

Александр Кузин

Управляющий партнер ЮФ "Кузин, Мохорев, Савенко и партнеры"

специально для ГАРАНТ.РУ

На конференции ФПА РФ, прошедшей в рамках IX Петербургского Международного Юридического Форума, проводимого при информационной поддержке компании "Гарант", министр юстиции РФ Александр Коновалов призвал освободить (юридический) рынок от "некомпетентных противозаконных методов работы и дать место для тех, кто может работать компетентно". Надписи на заборах, продолжил министр, о "сделках с наследством" говорят о востребованности юридической помощи в России, но с другой стороны – профессиональные специалисты вынуждены сосуществовать с "трэш-адвокатурой". Для решения этой проблемы Александр Коновалов предлагает разработать и запустить реформу рынка юридических услуг по примеру Великобритании, где адвокаты с многолетним безупречным стажем наделяются особым статусом.

Поставленный министром вопрос, безусловно, требует своего решения. В то же время, предлагаемый универсальный подход к регулированию этой деятельности по принципу "грести всех под одну гребенку" нуждается в уточнении.

Заметим, в своем выступлении Александр Коновалов говорит о регулировании именно рынка юридических услуг, включая в состав его экономических агентов адвокатов и нотариусов. Тем не менее, в соответствии с отраслевым законодательством сами эти субъекты не относят себя к бизнесменам, а оказываемые ими адвокатские или нотариальные услуги к предпринимательской деятельности не относятся. Одновременно, среди лиц, оказывающих юридическую помощь населению, присутствуют и правозащитники – члены или сотрудники некоммерческих организаций, которые явно не преследуют приоритетной цели получения прибыли.

Таким образом, в центре дискуссии становится вопрос о присущих профессии юриста, адвоката, нотариуса коммерческих началах деятельности (в качестве универсального правила) или необходимости разделения сферы деятельности юристов по этому критерию в зависимости от видов оказываемых услуг, субъектов (принадлежности к профессиональным образованиям) и стоящим перед каждым таким субъектом целям и задачам (коммерческим или некоммерческим).

В связи с этим, зададимся риторическим вопросом: должен ли частнопрактикующий юрист (адвокат), работающий на себя или в составе юридической фирмы (адвокатского образования), быть коммерсантом – продавцом своих услуг – успешно использующим эффективные коммерческие технологии продвижения своих услуг? Либо публичные начала профессии не допускают превращение юридической помощи в товар? Должен ли частнопрактикующий юрист (адвокат) быть аскетом, добровольно принявшим на себя обет нестяжательства?

Давайте попробуем самостоятельно дать ответ на этот вопрос, сознательно повышая градус дискуссии, а именно:

• этично ли использовать коммерческие средства продвижения, в том числе рекламу, юридических услуг (правовой помощи)? Сюда же отнесем скрытые формы рекламы (пиара), практикуемые "некоммерческими" юристами: участие в коммерческих рейтингах, информационные сайты, отзовики, комментарии на сайтах бесплатных консультаций, приглашение клиентов на бесплатные консультации в офис и т. п.;
• этично ли продавать юридические услуги, как товар, то есть осуществлять с клиентом торг по цене, порядку оплаты и другим существенным условиям сделки? Даже в случае наличия прейскуранта на услуги путем предоставления индивидуальных условий расчетов, скидок и т. п.?
• Этично ли брать деньги за юридические услуги, поскольку как мы помним гонорар в Древнем Риме это почетное вознаграждение, уплачиваемое адвокату по усмотрению клиента (не обеспеченное встречным правом требования со стороны адвоката)?
• Этично ли бороться за внимание клиента в чистом виде (участие в рейтингах), либо конкурировать за контракты путем участия в тендерах?

Если мы дадим положительный ответ, хотя бы на один из заданных вопросов, мы не сможем отрицать наличие гражданского-правовых начал в деятельности юриста или адвоката, опосредующих товарно-денежные отношения на рынке юридических услуг.

Если все-таки сомнения остались, особенно у части профессионального сообщества, объединенного в профессиональные корпорации (адвокаты, нотариусы), целесообразно задаться вопросом о допустимости оказания юридических услуг не юристами с точки зрения наличия тех или иных услуг, которые можно признать юридическими, но которые не требуют повышенной ответственности перед обществом и потребителем. Можно ли отнести к такой практике оказание юридических услуг помощниками юристов, юридическими секретарями?

С другой стороны, следуя логике выступления Министра юстиции РФ Александра Коновалова правомерно ли выделение в отдельную касту части частнопрактикующих юристов (таких, как адвокаты, правозащитники), для которых исключаются коммерческие начала деятельности или последние сводятся к минимуму? То есть разделение профессионального сообщества по аналогии с церковью на "черное" и "белое" духовенство, с принятием первыми пострига или целибата, а также трех обетов: целомудрия, послушания и нестяжательства?

В то же время, принятие на себя таких самоограничений обязательно ли должно предполагать, помимо получения гонораров (по аналогии с церковью – "сбора пожертвований"), не полностью покрывающих расходы на оказание таких услуг, – наличие других источников финансирования такой деятельности? Так, например, в правозащитной деятельности это гранты, бюджетное финансирование, фонды и т. п.

И главный вопрос: всегда ли такая сегрегация обусловлена интересами потребителей такой помощи (услуг) и общества (государства) или исключительно внутрикорпоративными целями и задачами? То есть, должны ли такие самоограничения (если он уместны в принципе) быть обусловлены видом и характером деятельности частнопрактикующих юристов (например, уголовное право и процесс) или только принадлежностью к определенной профессиональной корпорации (адвокатура)? Представляется, что первая точка зрения имеет больше шансов на существование.

В связи с этим, должны ли такие виды деятельности (с максимальным уровнем самоограничений) стать заповедными зонами, запрещающими работу в данной сфере для иных непосвященных? Представляется, что да. Но, в таком случае такие виды деятельности должны подвергаться более серьезному регулированию в целях защиты общества и потребителей, в частности в области ценообразования в качестве пресечения монопольного повышения цен на услуги. В то же время, такие ограничения гонорара не будут стимулировать привлечение в эту часть профессии талантливой молодежи. Но будет ли образ бедного (финансово не успешного) адвоката привлекателен для молодых талантов? Либо успешность или не успешность определяется не финансовой состоятельностью, а чем-то другим: победами в суде, возможностью оказать помощь обездоленным, признанием коллег, сопричастностью к жизни профессиональной корпорации? То есть, для допуска в эту часть профессии требуется более серьезный морально-этический фильтр?

С другой стороны, целесообразно ли наряду с ограничением гонораров вводить ограничения на совмещение такой "заповедной" деятельности с иными услугами, сфера которых не требует такого государственного вмешательства (то есть разрешение на одновременную практику в уголовном и гражданском праве)? Таким образом, допустимо ли совмещение в одном человеке сразу двух личностей – одна из которых одержима духом нестяжательства, а вторая – свободна от таких самоограничений и нацелена на получение прибыли от оказания услуг? Если рассматривать другую последовательность: оказание услуг pro bono финансово успешными юристами – не является ли такая благотворительность – жертвенной платой за успех перед обществом или коллегами (искупление стяжательства)?

Если опуститься с небес на землю, следует признать, что все мы живем в материальном мире и не можем, да и не хотим отказываться от материальных благ, поэтому экономические законы (законы рыночной экономики: товар-деньги-товар) применимы в той или иной степени и к профессиональной деятельности любого юриста. Вместе с тем, вступая в товарно-денежные отношения с клиентами, юрист непременно становится агентом и проводником рынка.

В то же время, являясь свидетелем всего хорошего и всего дурного в сфере рыночной экономики в целом и в области стимулирования продаж, в частности, юристы должны делать осознанные выбор в пользу этичных методов ведения свой профессиональной деятельности, руководствуясь законом и нравственностью. К сожалению, это происходит не всегда и вот почему: современный рынок юридических услуг представляет собой разнородную (разношерстную) массу, разделенную на три условных сегмента, в каждом из которых разная степень участия юристов в процессе оказания услуг, а также разный уровень потребностей в стимулировании сбыта в целом и рекламе в частности.

Сведем эти сегменты рынка в таблицу по критериям соотношения права и бизнеса:

При этом, данное разделение условно и границы между сегментами постоянно размываются. При этом, не нужно думать, что только юристы учатся работать с маркетинговыми инструментами и постепенно выдавят с рынка специалистов в сфере маркетинга, существует и обратная тенденция. Например, туннельное автоматическое продвижение услуг (автоворонки) с успехом позволяют объединять прямую рекламу юридических услуг с иными маркетинговыми касаниями (пиар-мероприятиями) без непосредственного участия профессионалов в сфере юриспруденции, выстраивая таким образом процесс продажи и оказания юридических услуг с минимальными издержками и высокой прибылью без непосредственного участия юристов. Аналогичным целям служит и чат-боты, блокчейн технологии и другие достижения диджитал-экономики.

Очевидно, что степень востребованности рекламы напрямую зависит от известности и востребованности конкретного профессионала. Именно поэтому, успешные адвокаты пренебрегают прямой рекламой, считая ее чем то постыдным и низким, отчасти еще и потому, что общение с клиентом, пришедшим "с улицы", требует от них отказа от ореола звездности и выхода из зоны комфорта – с необходимостью заново завоевывать доверие и авторитет при каждом новом знакомстве с очередным клиентом.

С учетом вышесказанного, борьба с недобросовестной рекламой юридических услуг внутри профессионального сообщества ведется недостаточно активно, поскольку ведущие игроки не считают такую активность серьезной угрозой. Правоприменительная практика формируется, в основном за счет обращений в контролирующие органы недовольных потребителей. Отчасти такая картина объясняется использованием части институализированного сообщества скрытой рекламы в условиях внутрикорпоративных запретов и ограничений. Например, остаются популярными такие недобросовестные методы, как участие в псевдорейтингах, получение псевдоотзывов, создание псевдобазы знаний, проведение псевдосеминаров и вебинаров, указание на псевдозаслуги или связи.

В то же время, для всех очевидно, что грань между прямой коммерческой рекламой и пиар-мероприятиями условна.

В связи с этим, наряду с нарушениями общих запретов, предусмотренных законодательством о защите прав потребителей и рекламе, основным угрозой для рынка в целом является копирайтинг. Возможность безнаказанного поведения в этой сфере создает почву для злоупотреблений и подрывает доверие потребителей к профессиональному сообществу. Попытка прикрыться чужой экспертностью и создать репутацию на базе украденной интеллектуальной собственности – подрывает добросовестную конкуренцию и, по сути, должна являться предметом проверки ФАС России или СИП.

Нет сомнения в целесообразности распространения нормативных подходов регулирования рекламы на весь комплекс маркетинговых мероприятий – от планирования маркетинговой компании до подписания благодарственного отзыва клиента (в случае, если это допустимо и уместно по условиям оказываемых услуг).

Естественно, разнородность рынка не способствует развитию правоприменительной практики в этой сфере, тем не менее, наряду с существующими институциональными запретами, развитию цивилизованной конкуренции способствовала бы разработка и внедрение модельных кодексов этики, направленных на мягкое регулирование отдельных не цивилизованных сегментов рынка.

Поскольку, такое регулирование будет создано еще не скоро – зададимся вопросом: не проиграют ли добросовестные участники оборота конкурентную гонку с их более коммерчески ориентированными коллегами (например, за счет цифровизации базы знаний и роста экспертности за счет роста технологичности и уровня развития "искусственного интеллекта")?

В свою очередь, чтобы сохранить свои позиции профессионалам в области юриспруденции придется приобретать знания и нарабатывать навыки по работе с современными методами коммерческого продвижения.