ВС РФ скорректирует свои разъяснения о назначении мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога

В первом полугодии текущего года планируется изменить и дополнить Постановление Пленума ВС РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога" (далее – Постановление № 41). Необходимость корректировки данных в нем разъяснений связана, в том числе, с недостаточно активным применением мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, пояснил Суд.

Несмотря на то что, согласно закону, заключение под стражу назначается только при невозможности применения более мягкой меры пресечения и только в отношении подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, наказание за которые – более трех лет лишения свободы, и в исключительных случаях – если наказание меньше трех лет лишения свободы (ч. 1 ст. 108 УПК РФ), данная мера пресечения все равно является самой распространенной.

По данным ВС РФ, за 11 месяцев 2015 года содержались под стражей около 140 тыс. человек, тогда как домашний арест был избран в отношении 4146 лиц, залог – в отношении примерно 800 лиц. Определенная положительная динамика в изменении этих показателей есть: в 2004 году количество заключенных под стражу составляло 221 тыс. человек, в 2011 году под домашний арест были взяты 1300 лиц. И все же число граждан, в отношении которых применен домашний арест, а не заключение под стражу, по-прежнему крайне мало. Принятое в 2014 году решение о снижении минимального размера залога по уголовным делам о преступлениях небольшой и средней тяжести со 100 тыс. до 50 тыс. руб. (Федеральный закон от 4 июня 2014 г. № 141-ФЗ "О внесении изменения в статью 106 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации") пока результатов не принесло – по сравнению с 2014 годом количество лиц, которым было назначена эта мера пресечения, не только не увеличилось, но и, напротив, уменьшилось (с 850 в 2014 году до 800 в 2015 году).

Тем не менее в целом суды правильно избирают меры пресечения, что подтверждается небольшим количеством обжалований соответствующих судебных решений, считает заместитель Председателя ВС РФ Владимир Давыдов. Так, по преступлениям небольшой тяжести обжалуется до 8% решений, средней тяжести – до 10%, тяжким и особо тяжким – до 15%, сообщил он в ходе состоявшегося вчера круглого стола : "Актуальные проблемы применения судами мер пресечения (заключения под стражу, домашнего ареста, залога), организованного ВС РФ и Российским государственным университетом правосудия.

Более проблемная тема, по мнению ВС РФ, – рост числа удовлетворенных ходатайств о продлении содержания под стражей. Если в 2004 году было удовлетворено 98 тыс. таких ходатайств, то в 2014 году уже 207 тыс., а в 2015 году еще больше – 225 тыс. Довольно часто суды подходят к рассмотрению данных ходатайств формально, хотя для решения вопроса о продлении нужны новые основания и более веские причины, чем те, которыми была изначально обусловлена необходимость заключения лица под стражу, отметили участники круглого стола. Так, ВС РФ в Постановлении № 41 прямо указал, что, например, наличие у лица возможности воспрепятствовать производству по уголовному делу на начальных этапах предварительного расследования может служить основанием для решения о заключении обвиняемого под стражу. Но при принятии решения о продлении содержания под стражей суд должен проанализировать иные значимые обстоятельства: результаты расследования или судебного разбирательства, личность подозреваемого или обвиняемого, его поведение до и после задержания и др. (п. 21 Постановления № 41). На практике же это реализуется далеко не всегда. На тот факт, что все постановления о продлении мер пресечения в России пишутся "под копирку", неоднократно указывал и ЕСПЧ, отметил начальник отдела международного права Управления систематизации законодательства и анализа судебной практики ВС РФ Богдан Зимненко.

Нередко необходимость продления сроков заключения связана не с объективными обстоятельствами, а с волокитой на стадии предварительного следствия. Однако в этих случаях, как правило, такое продление не дает результатов – участники круглого стола привели примеры, когда в течение всего продленного срока производилось только одно следственное действие, причем незадолго до его окончания (например, за неделю до истечения продленного до шести месяцев срока содержания под стражей выносилось постановление о назначении экспертизы). Отчасти такая ситуация обусловлена загруженностью следователей, объясняют эксперты, но это не оправдывает необоснованное длительное содержание людей под стражей.

Каким образом обвиняемый узнает о предъявленном ему обвинении? Узнайте из материала "Предъявление обвинения" Домашней правовой энциклопедии интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите полный доступ на 3 дня бесплатно!

Еще одной причиной затягивания сроков содержания под стражей является возможность их продления до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами дела (ч. 7 ст. 109 УПК РФ). При этом непонятно, почему в большинстве случаев все материалы предъявляются после окончания расследования, ведь следователь вправе знакомить с ними обвиняемого и во время следствия, подчеркнул советник КС РФ Константин Калиновский. Он также предложил подумать о возможности предоставления материалов дела для ознакомления в электронном виде.

Таким образом, в результате того, что 90% всех заявленных ходатайств об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу удовлетворяется, и сроки содержания под стражей постоянно продлеваются, растет заполненность следственных изоляторов (СИЗО). Это в свою очередь приводит к нарушению норм содержания граждан в СИЗО во многих регионах, в том числе в Москве. По словам председателя Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) Михаила Федотова, ЕСПЧ сравнивает содержание в ряде российских следственных изоляторов с пытками. При этом в СИЗО находится много граждан, обвиняемых в незначительных преступлениях, и назначенное им впоследствии наказание может быть вообще не связано с лишением свободы, подчеркнул он. Поэтому СПЧ поддерживает инициативу ФСИН России об обязании судей учитывать реальную наполненность изоляторов при принятии решения об избрании меры пресечения. Отметим, что согласно сообщению пресс-службы ведомства от 22 января, законопроект, предусматривающий обязанность администрации места содержания под стражей информировать суды о возможности размещения подозреваемых и обвиняемых с соблюдением санитарных норм, а также предполагающий внесение в УПК РФ положения, согласно которому при решении вопроса об избрании меры пресечения суд должен принимать во внимание такую информацию, уже направлен в Минюст России.

Переполненность следственных изоляторов также указывает на необходимость более широкого применения иных мер пресечения. Однако, как отметил старший инспектор Главного управления процессуального контроля Следственного комитета РФ Александр Симонов, добиться этого будет невозможно до тех пор, пока домашний арест, например, не станет надежной альтернативой заключению под стражу. По сведениям Следственного комитета РФ, среди проблем, возникающих при применении этой меры пресечения, можно выделить: сбои в работе электронных браслетов, которые применяются для контроля за лицами, находящимися под домашним арестом, сложность доставки этих лиц для участия в следственных действиях (в частности, из-за нехватки в уголовно-исполнительных инспекциях транспортных средств и сотрудников для сопровождения), проблематичность обеспечения продуктами питания одиноких лиц, которым запрещено покидать свое жилое помещение, и др. Кроме того, до сих пор не утвержден акт, определяющий порядок осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением им наложенных судом запретов и ограничений (ч. 10 ст. 107 УПК РФ).

Причиной же нечастого применения залога является в большинстве случаев отсутствие у обвиняемых средств. Если для преступлений небольшой и средней тяжести минимальный размер залога составляет 50 тыс. руб., то для тяжких и особо тяжких преступлений – не менее 500 тыс. руб. (ч. 3 ст. 106 УПК РФ). Поэтому судьи выбирают, как правило, одно из двух – либо заключение под стражу, либо домашний арест. При этом при выборе меры пресечения судья не должен руководствоваться только соответствующим ходатайством следователя и представленными им материалами, ему следует запросить все материалы дела, а также, если позволяет время, истребовать дополнительные доказательства, считает судья Павлоградского районного суда Омской области Алексей Косенко.

Все обозначенные проблемы и предложения будут обсуждаться с Председателем ВС РФ, ряд из них найдет отражение в поправках к Постановлению № 41. В частности, будут разработаны разъяснения, направленные на упрощение условий применения домашнего ареста (например, об отмене необходимости привлечения к участию в судебном заседании и получения согласия собственника того жилья, в котором будет находиться под домашним арестом обвиняемый). Кроме того, ВС РФ планирует принять отдельное постановление об особенностях применения мер пресечения в отношении предпринимателей.