Алексей Кравцов: "Необходимо знать о недостатках законопроекта о третейских судах – ведь нам жить потом по закону, который примут на его основе"

Маргарита Горовцова

Пока неизвестно, каким именно образом будет реформирована система третейского судопроизводства – Администрация Президента РФ не вынесла отрицательного заключения по законопроекту, разработанному Минюстом России, и вернула его на доработку. О том, какие обстоятельства обусловили необходимость реформы третейских судов, в чем заключаются плюсы и минусы этого законопроекта и какое решение ВАС РФ послужило причиной обращения в ВС РФ и КС РФ, мы побеседовали с председателем Союза третейских судов Алексеем Кравцовым.

Наш исторический опыт рассмотрения споров в третейских судах зарождается еще с XVI века. Когда купцы заключали договор рукопожатием, они всегда назначали третьего купца быть свидетелем сделки, и он им разбивал это рукопожатие. Когда один из купцов нарушал свои обязательства, то второй шел к арбитру (свидетелю сделки), и тот своим авторитетом пытался повлиять на недобросовестного купца. Если арбитру это не удавалось, он шел к царю, и царские слуги помогали арбитру исполнить условия договора. Со временем вместо личного присутствия арбитров при заключении сделки подписывался договор, где стояли подписи сторон, а царские слуги превратились в судебных приставов.

Впоследствии государство предприняло попытку установить монополию на рассмотрение споров. Но третейское судопроизводство осталось существовать параллельно с системой государственных судов.

Да. Но если говорить о современной истории, то развитие третейского судопроизводства на Западе началось в 1961 году, когда была подписана Европейская конвенция о внешнеторговом арбитраже. К ней присоединились все страны, которые сегодня являются стратегическими партнерами России. Наша страна ратифицировала эту конвенцию в 1962 году, и ответственной за ее реализацию была назначена Торгово-промышленная палата СССР.

Однако это было всего лишь политическим ходом, на самом же деле мы не нуждались в европейской модели рассмотрения споров. Поэтому в нашей стране третейское судопроизводство осталось в форме Третейского суда Торгово-промышленной палаты, который фактически существовал только на бумаге. А в Европе, напротив, этот институт начал развиваться семимильными шагами: всем стали понятны преимущества третейского судопроизводства, и прежде всего, его оперативность. Это дает возможность экономике не застаиваться из-за длительных судебных процедур.

В нашей стране все хозяйственные споры рассматривали государственные суды со всеми их проблемами (бюрократией и прочим), а третейские суды остались за бортом.

Не совсем. Я являюсь арбитром Арбитражной палаты Милана, и генеральный секретарь этой палаты рассказал мне историю становления третейского судопроизводства в Италии. Когда третейские суды только начали создаваться и объем рассматриваемых ими дел был незначителен, государственные суды сначала их не замечали. Но затем возникла конкуренция – бизнес, настрадавшийся в государственных судах, "глотнув свежего воздуха" в виде этой альтернативной системы, сразу ринулся в арбитраж. И началась серьезная война между государственными и третейскими судами.

Она заключалась в том, что государственные суды по закону реализуют решения третейских судов, выдавая исполнительные листы. Государственные суды начали "вставлять палки в колеса": всяческим образом затягивали процессы, придумывали мыслимые и немыслимые отговорки для выдачи исполнительного листа.

Но здравый смысл возобладал, тем более что предприниматели стали активно пользоваться услугами третейских судов. В результате, руководство страны осознало, что лучше просто разграничить полномочия государственных и третейских судов. Сейчас в Италии все экономические споры рассматриваются в третейских судах, государственные суды этими спорами просто не занимаются – им остались только споры из публично-правовых отношений. Формально они могут разрешать хозяйственные споры – просто никто к ним не идет.

У нас, начиная с 1962 года и примерно до 2010 года, никто практически не занимался развитием института третейских судов, был только Третейский суд при ТПП России. Когда я начал этим заниматься, выяснилось, что нет никакой судебной практики и даже некоторые государственные судьи не знают, что такое третейские суды.

В течение прошедших почти пяти лет третейское судопроизводство развивалось семимильными шагами. До этого времени все третейские суды страны рассматривали примерно 200-300 дел в год. При этом юристы уже привыкли обращаться именно в государственные суды, даже зная их проблемы. Что называется, "мыши плакали, кололись, но продолжали есть кактус".

За 2013 год только нашим судом было рассмотрено свыше 4,5 тыс. дел. В регионах показатели скромнее. Но статистики как таковой у нас нет – по закону все дела в третейском суде рассматриваются в закрытом режиме. Тем не менее, прогресс все равно налицо.

Толчком для развития этого института в нашей стране стало присоединение России к ВТО. После этого иностранные инвесторы, увидев проекты договоров с российскими предпринимателями, сказали: "Мы знаем, что вы годами сидите в коридорах государственных судов, а нам это не нужно. Весь цивилизованный мир давно судится в третейских судах. Поэтому если у вас их нет, в контракты будем включать иностранные третейские суды".

И все бы ничего, но судебные дела рассматриваются не по месту нахождения ответчика (как в наших процессуальных кодексах), а по месту нахождения суда. А это – огромные затраты на иностранных адвокатов.

Также, я думаю, толчком стало и недавнее решение Гаагского суда, который присудил взыскать с России $50 млрд в пользу экс-акционеров ЮКОСа. И все сейчас начали задумываться: а что это такое – третейский суд? Потому что выяснилось, что решение этого третейского суда обжаловать практически невозможно. И Россия, судя по всему, выплатит эти деньги.

Наверное, вся эта информация достигла "точки кипения", и руководству страны было предложено провести реформу третейского судопроизводства.

На самом деле она назрела еще до послания президента. Союз третейских судов еще несколько лет назад видел очень много пробелов и коллизий между законодательством о третейских судах и другими законами, в том числе процессуальными кодексами. Первый закон о третейских судах писали практически "на коленках". Начал он разрабатываться еще в 1998 году, и почти четыре года находился в недрах Госдумы. Не было правоприменительной практики, на которую можно было бы опереться, поэтому закон получился теоретическим, просто основанным на Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже – он ее практически полностью повторил.

Но несколько лет назад еще никто не видел актуальности этой проблемы. Конечно, вступление в ВТО показало масштаб проблемы.

Если крымский предприниматель сталкивается со спором из внешнеэкономической деятельности и идет в государственный суд Крыма, то даже в случае вынесения решения в его пользу он оказывается в очень сложном положении. Во всем мире решения государственных судов Крыма не принимаются, потому что мир еще не признал Крым территорией России. И решения государственных судов Крыма, которые выносятся "именем Российской Федерации", никто исполнять не собирается. По крайней мере до тех пор, пока мир не согласится с тем, что Крым – это субъект Российской Федерации. А я думаю, это произойдет нескоро.

Единственный выход из сложившейся ситуации – рассматривать все споры в третейских судах. Особенно в свете того, что Крым хотят сделать особой экономической зоной.

Открою вам секрет – никто это заключение так и не видел, мы его так и не нашли. Но тем не менее, мы думаем, что именно наше обращение послужило одной из причин возвращения законопроекта на доработку.

Сейчас законопроект находится в Минюсте – и мы не можем сказать, сколько времени понадобится на его доработку.

В ходе прохождения законопроекта через Госдуму мы будем доносить свою позицию и позицию регионов. Руководители региональных третейских судов – уважаемые юристы в своих отраслях, и у многих из них есть возможность инициировать обращение в Госдуму от лица законодательных органов субъектов. Необходимо знать о недостатках законопроекта о третейских судах, ведь нам жить потом по закону, который примут на его основе.

Мы заинтересованы в том, чтобы очистить нашу систему от "паршивых овец" – "карманных" третейских судов и просто мошенников. Суды сами страдают от них. Более того – только мы можем поставить барьер на пути их существования.

Во-первых, он на 70% состоит из действующего закона о третейских судах, там просто поменяли формулировки. Во-вторых, институт третейских судов становится излишне зарегулированным и неповоротливым, появляется двойной контроль: со стороны судов и государства. В-третьих, игнорируются базовые принципы третейского судопроизводства – например, тайна третейского судопроизводства.

Наконец, не решены вопросы коллизии законодательства о третейских судах со смежными законами (к примеру, законом о контрактной системе, законом о регистрации прав на недвижимое имущество и т.д.) – и это не видит даже Минюст, это видим мы, так как работаем с этим каждый день.

Кроме того, следовало бы закрепить норму о том, что должна раскрываться информация не о первом уровне учредителей третейского суда (как предлагает законопроект), а о его конечных бенефициарах.

Самое главное – Минюст хочет заставить все третейские суды регистрироваться в форме НКО, не распределяющих прибыль учредителям, а это третейские суды просто убьет. Они не смогут существовать на некоммерческой основе. Или же просто уйдут "в тень". 

Да, сейчас граждане тоже стали очень активно обращаться в третейские суды. В частности, у нас вал исков о разделе имущества по брачным контрактам. Кроме того, много дел о признании права собственности, исполнении договоров купли-продажи имущества и земельных участков, существенное количество споров по займам.

Кстати, недавно вступил в силу закон о потребительском кредитовании, который запретил включать третейскую оговорку в первоначальный вариант договора кредитования. Можно это сделать – но только после возникновения просрочки по кредиту. И то хорошо, потому что Минфин России пытался вообще признать споры по потребительским кредитам неарбитрабельными.

Есть еще категория дел по спорам об оказании услуг – к примеру, из договора со строительной организацией, в который включена третейская оговорка.

Дело в том, что все зависит от степени информированности граждан. Пять лет назад никто не знал, что такое третейские суды, но сейчас мы проводим гигантскую просветительскую работу. В том числе среди предпринимателей, которые к нам обратились, ведь они тоже обычные люди. Узнав, что в участие в третейском судопроизводстве могут принимать и граждане, они потом приходят в третейские суды как физические лица.

Это покажет готовящееся решение Верховного суда о госзакупках. Как только ВАС РФ вынес постановление о признании споров из госзакупок неарбитрабельными, Союз третейских судов нашел аналогичное дело, которое прошло кассацию в ФАС Московской области (причем отказ окружного суда в выдаче исполнительного листа уже основан на позиции ВАС РФ), и направил его в Верховный суд. Но в принципе, суды общей юрисдикции никогда с третейскими судами и не воевали.

Кроме того, мы направили жалобу в КС РФ и попросили проверить конституционность закона о госзакупок в той части, в которой он не позволяет обращаться в третейский суд по делам из госконтрактов. Ведь этот закон регулирует как стадию организации закупки и заключения государственного контракта, так и его стадию его исполнения. И в первом случае – да, однозначно написано: "Результаты аукциона могут быть оспорены только в арбитражном суде или суде". Во втором случае сказано, что все споры рассматриваются в соответствии с гражданским законодательством. И мы просим КС РФ разъяснить, что имел в виду законодатель. Причем эти нормы перекочевали из прежнего закона о госзакупках в ныне действующий.

Посмотрим, кто из высших судов первым рассмотрит наше обращение.

Кстати, ВАС РФ не первый раз идет этим путем. К примеру, в 2008 году постановлением Президиума ВАС РФ вопросы о признании права собственности тоже были признаны публичными правоотношениями, и тем самым закрыты для рассмотрения в третейских судах. Однако в 2012 году КС РФ в своем постановлении № 10-П пришел к следующему выводу: отношения по признанию права собственности – это обычные гражданско-правовые отношения, и поэтому споры из них могут быть рассмотрены в третейских судах. И я думаю, что ВАС РФ наступил здесь на те же грабли.

Кстати, здесь есть и другой аспект. Если мы признаем все споры из госзакупок публично-правовыми, то рассматриваться они должны по правилам гл. 23 АПК РФ, а следовательно, бремя доказывания ложится на государственного органа, заказчика – независимо от того, кто инициировал спор. И эта бомба скоро взорвется.

Сейчас, я думаю, у нас как раз сбалансированная позиция по этому вопросу. Закон о третейских судах, а также процессуальные кодексы устанавливают следующее правило. Если есть вступившее в силу решение третейского суда – то государственный суд не принимает к рассмотрению иск по тому же предмету и основаниям, либо прекращает производство по делу. Это и есть преюдиция – преюдиция в резолютивной части решения.

Но все прочие части решения третейского суда не должны быть преюдициальными, потому что преюдиция – это установление юридического факта, и все-таки это подсудность государственного суда. Третейский суд все-таки рассматривает дела в более упрощенном порядке.

Интересный вопрос. Я думаю, не получится это ввести, даже если мы захотим, поскольку такая возможность будет противоречить Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже: она гласит, что решение третейского суда является окончательным. Даже в третейском соглашении, наверно, нельзя предусмотреть такую возможность. Это будет нарушением международного права.

Да и не нужно этого делать, иначе такое правило обернется затягиванием процессов, возникновением новых документов и т.д. Мне часто задают вопрос: "А если кто-то что-то забыл, или не нашел, или вовремя не достал документ?". Я такой же юрист. И знаю, что это просто фишки юристов для манипулирования процессом.

Да, один из важных вопросов – это исполнение решения третейского суда. Закон о третейских судах закрепляет максимальный срок для выдачи исполнительного листа по всем категориям дел, рассмотренным третейскими судами – 30 дней. В 2008 году были внесены поправки в АПК РФ, которые увеличили сроки рассмотрения дел. В том числе был увеличен и срок выдачи исполнительного листа по решениям третейского суда – до трех месяцев. Поэтому сейчас есть коллизия между законом о третейских судах и АПК РФ.

Это только в нашей стране так бывает: 10 дней рассматривается дело, и три месяца выдается исполнительный лист.

Кстати, у нас появилось еще одно ноу-хау: сервис "Отдел возврата задолженностей". Мы берем на себя теперь и функцию подачи документов судебным приставам и отслеживания хода исполнительного производства. Это было сделано в рамках соглашения о межведомственном сотрудничестве с ФСПП России.

На официальном сайте ФСПП России есть следующая статистика: за 2013 год исполнено всего лишь 27% исполнительных листов. Это очень мало. Я разговаривал с судебными приставами, и выяснилось, что это не приставы плохо работают. Просто им приносят исполнительный лист после года судебных тяжб в государственном суде. Ответчик за это время успевает все вывести, спрятать и оставить 10 тыс. руб. уставного капитала. Но как любой чиновник, пристав обязан принять этот "мертвый" исполнительный лист, положить его в стопку под 523-м номером и сделать вид, что он его исполняет – хотя все понимают, что это бесполезно.

С решениями третейских судов все иначе. Они выносятся быстро, и даже если исполнительный лист выдается два месяца, ответчик не успевает избавиться от активов.

Кстати, сотрудничество с ФСПП России будет полезно для самих приставов еще в одном аспекте. Есть уголовные дела по некоторым составам, дознание по которым проводят приставы: ст. 315 УК РФ ("Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта") и ст. 177 УК РФ ("Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности"). Эти статьи сегодня практически не работают, потому что все украдено еще до вынесения судебного решения. Поэтому столичные приставы за весь 2013 год возбудили всего лишь пять уголовных дел по этим статьям.

Мы понимаем нормы УК РФ следующим образом: после выдачи исполнительного листа должник не может отчуждать свое имущество каким-либо образом. Совместно с УФССП России по Москве мы сделали запрос в Генеральную прокуратуру, чтобы та подтвердила правильность такой позиции. Если это произойдет, то судебные приставы получат уникальную возможность повысить свои показатели по этим статьям, а взыскатели смогут влиять на своих должников, предупреждая о последствиях сокрытия имущества.

По данным ВАС РФ, в России зарегистрировано 1,5 тыс. третейских судов. Недавно мы обзвонили все эти третейские суды. Выяснилось, что только 134 суда (7% от зарегистрированных третейских судов) имеют свой сайт. Понятно, что без этого сайта суд работать не может.

Из этих 134 судов 78 являются членами Союза третейских судов. Членство в Союзе дает им ряд преимуществ: участие в законотворческом процессе, возможность публиковать новости о своей деятельности, получение практической помощи и т.п.

Для того, чтобы вступить в Союз, суд должен действовать не менее шести месяцев, а сейчас мы хотим ввести и новые требования: суд должен иметь свой сайт и раскрыть информацию о своих учредителях до конечного бенефициара.