Слежка за сотрудниками 2.0: как изменятся требования к контролю за работниками в свете пересмотра Большой палатой ЕСПЧ дела "Барбулеску против Румынии"?

Сергей Слесарев

Эксперт центра правового содействия законотворчеству "Общественная Дума"

специально для ГАРАНТ.РУ

Сегодня слежкой за сотрудниками, пожалуй, мало кого удивишь: системы видеонаблюдения, просмотр корпоративной почты, мониторинг активности работника на рабочем месте, пропускная система допуска в рабочие помещения – все это становится привычным. Однако, что скрывать, подобные действия со стороны работодателя причиняют психологический дискомфорт работнику, который чувствует себя незащищенным, поскольку работодатель вполне может вторгнуться в его личную жизнь и тайны.

Два года назад, в марте 2016 года в своем обзоре судебной практики по слежке за сотрудниками (и он еще не потерял своей актуальности) я упоминал ставшее знаменитым дело "Барбулеску против Румынии", рассмотренное ЕСПЧ. В целом, и ЕСПЧ и наши, российские, суды исходили (и продолжают исходить) из позиции, что требуется различать "рабочее пространство" от "личного", и работник должен понимать – работодатель вправе контролировать исполнение им трудовой функции, использование оборудования и иного имущества работодателя работником.

Однако в сентябре 2017 года в практике ЕСПЧ появилось интересное постановление, которым суд уточнил свою позицию о правомерности слежки за сотрудниками. И эта позиция, скорее всего, повлияет и на российскую практику.

Предупрежден – значит вооружен. Возможно ли скрытое наблюдение за сотрудниками?

Ролики со скрытых камер приводят к частым скандалам: то няня изобьет ребенка, то коллега подворовывает у "своих". И работодатели все чаще, по крайней мере, в неофициальных обсуждениях говорят о необходимости и даже полезности скрытой съемки, потому как истинное лицо работник показывает тогда, когда считает, будто его никто не видит и не слышит. Для этого устанавливаются скрытые камеры, специальные программы, отслеживающие активность работника в сети и за компьютером оффлайн и т.п. Но правомерно ли это?

На первый взгляд, вполне. Если мы обратимся к положениям ст. 22, ст. 56 Трудового кодекса, то увидим: работодатель вправе контролировать исполнение работником трудовой функции, требовать добросовестного исполнения обязанностей по трудовому договору, бережного отношения к имуществу работодателя. При этом кодекс напрямую не указывает на допустимые или недопустимые методы контроля за работниками, ограничиваясь лишь некоторыми указаниями (например, на обязанность учета рабочего времени – ст. 91, ст. 99 ТК РФ). А раз так – то вполне можно следить за сотрудниками и скрыто. Почему бы и нет – это же "обычная" форма контроля?

Однако в этой позиции есть серьезный пробел: она не учитывает существование иной нормы и иного понятия в трудовом законодательстве, а именно об условиях труда.

Работодатель обязан обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда (ч. 2 ст. 22 ТК РФ), а работник, в свою очередь, имеет право на полную достоверную информацию об условиях труда и требованиях охраны труда на рабочем месте (ч. 1 ст. 21 ТК РФ). То есть работодатель должен проинформировать работника обо всех значимых особенностях условий труда на его рабочем месте.

Хорошо, спросите вы, а причем здесь слежка за работником, даже скрытая? Разве это относится к условиям труда? Как, скажем, видеокамера может помешать работнику выполнять свои обязанности?

И действительно, когда речь идет о температуре, влажности или безопасности рабочего места и т.п. – все понятно, это явно влияет на исполнение трудовой функции, и бесспорно относится к условиям труда. В промерзшем помещении не особо работается. Но, дело в том, что под условиями труда понимается вся совокупность элементов производственной среды, которая может повлиять на здоровье, работоспособность и результативность работника, в том числе, на моральный климат в организации и внутреннее ощущение работником безопасности (Руководство Р 2.2.2006-05 "Руководство по гигиенической оценке факторов рабочей среды и трудового процесса. Критерии и классификация условий труда" (утв. Главным государственным санитарным врачом РФ 29 июля 2005 г.).

К тому же результаты контроля за работником могут повлечь за собой привлечение его к дисциплинарной ответственности, когда в основу "обвинения" против работника будут положены, например, данные скрытого или явного видеонаблюдения, или программы мониторинга активности работника за компьютером.

Так, например, работница была уволена за использование компьютера для развлечения (игр, в личных целях и т.п.), при этом одним из доказательств послужила запись с камеры видеонаблюдения (Кассационное определение Ростовского областного суда от 30 августа 2010 по делу № 33-9782). В другом деле, также с использованием записи с камер видеонаблюдения работодатель установил факт отсутствия работника на рабочем месте, за что уволил его (Апелляционное определение Московского городского суда от 08 августа 2017 по делу № 33-30341/2017). В третьем споре, работника уволили, в том числе за копирование служебной информации на флеш-носитель, что подтверждалось и данными специального программного обеспечения по мониторингу активности пользователя компьютера (Апелляционное определение Московского городского суда от 20 апреля 2015 г. по делу № 33-12843).

То есть, получается, слежка за сотрудником вовсе не относится к безобидным явлениям, а напрямую может влиять на судьбу сотрудника. Значит, является важным элементом условий труда. Работник, как говорилось выше, вправе получать достоверную информацию об условиях труда, и работодатель обязан поставить работника в известность о проведении мероприятий по слежке за работником (камеры видеонаблюдения, программы отслеживания активности и т.п.). Об этом, кстати, неоднократно упоминается и в сложившейся судебной практике. Так, например, Свердловский областной суд указал, что видеонаблюдение на рабочих местах, в производственных помещениях, на территории работодателя является правомерным, если работодателем соблюдены следующие условия (Апелляционное определение Свердловского областного суда от 16 ноября 2016 по делу № 33-20507/2016):

• видеонаблюдение осуществляется только для конкретных и заранее определенных правомерных целей, связанных с исполнением работником его должностных (трудовых) обязанностей;
• работники поставлены в известность о ведении видеонаблюдения (таким образом реализовано право работника на полную и достоверную информацию об условиях труда);
• видеонаблюдение ведется открыто, в помещениях, где установлены видеокамеры, имеются соответствующие информационные таблички в зонах видимости камер.

"Личное пространство" все-таки никто не отменял

Но что означает "поставить в известность" работников о контроле за ними? Достаточно ли простого уведомления или требуется что-то еще?

В сентябре 2017 года Большая Палата ЕСПЧ пересмотрела дело "Барбулеску против Румынии" (Постановление ЕСПЧ от 5 сентября 2017 "Дело "Бэрбулеску (Barbulescu) против Румынии" (жалоба № 61496/08). Кратко напомним суть дела: работник был уволен за использование служебного аккаунта в чате программы обмена мгновенными сообщениями компании Yahoo для личной переписки. При этом работодатель отслеживал сообщения в режиме реального времени. Национальные суды и ЕСПЧ признал действия работодателя обоснованными, а право работника на тайну личной жизни и переписки не нарушенным. Большая Палата не согласилась с такими выводами. Причем аргументы Большой палаты могут повлиять и на российскую судебную практику, поскольку практика ЕСПЧ применима и на территории Российской Федерации.

Прежде всего, на взгляд ЕСПЧ, работодатель обязан:

уведомить работника до начала контроля за ним (заранее). При этом в уведомлении сообщить о:

• характере (типе) контроля (то есть что это за контроль – видеонаблюдение, специальная программа чтения писем, наблюдение другим работником и т.п.);
• степени (глубине) контроля (то есть какие сферы работы проверяются, например, отслеживание в реальном времени всей переписки работника или только время от времени в ограниченном объеме, установка камер видеонаблюдения только в рабочем кабинете или и в иных помещениях и др.).

Подобная позиция полностью согласуется с требованиями ст. 21 ТК РФ, поскольку позволяет наиболее полно и достоверно уведомить работника об условиях труда.

Обосновать необходимость контроля и выбрать соразмерную степень контроля за работником.

Работодатель должен выбрать такую степень (глубину) и форму контроля, чтобы это было оправдано для целей обеспечения его законных интересов и контроля за работником. То есть, например, если сотрудник работает с конфиденциальной информацией, разглашение которой может повлечь серьезные последствия для работодателя и (или) третьих лиц, вполне оправдана будет слежка за использованием корпоративной почты или рабочего аккаунта в соцсети, установка программ отслеживания копирования информации на внешние носители и т.п. В тоже время такие меры будут выглядеть странными в отношении, например, простого водителя или сотрудника, чьи функции сводятся к ответу на звонки и не связаны с обработкой конфиденциальной информации. Но за таким сотрудником можно будет установить иную форму контроля, чтобы предотвратить "пустые" игры на компьютере на рабочем месте.

То есть в данном случае работодателю рекомендуется проработать разные формы контроля за разной категорией работников.

Вмешательство в личную жизнь сотрудника должно быть разумным и ограниченным ровно в той мере, которая требуется для отслеживания исполнения им трудовой функции.

В данном случае логика ЕСПЧ такова: например, работнику запрещено использовать корпоративную почту для личных целей. В этом случае при отслеживании входящий и исходящей корреспонденции работодатель должен:

• при обнаружении "подозрительной" или явно "личной" переписки просмотреть ее ровно в той степени, в которой достаточно чтобы определить характер письма.

Например, иногда самой темы письма в поле "Тема" достаточно, чтобы понять о "нецелевом" содержании письма, или это можно понять из нескольких строк в начале письма. При этом работник заранее (в уведомлении о "слежке") должен быть оповещен о возможности просмотра личной переписки. И работнику должны быть обеспечены условия защиты его прав на личную жизнь и тайну корреспонденции, например, путем обязательного предварительного уведомления работника о вскрытии его личной переписки;

• принять меры для предотвращения разглашения информации о личной жизни работника и содержании его корреспонденции, в частности, ограничить круг лиц, которые вправе просматривать и оценивать характер переписки, избегать избыточного цитирования личного письма в документах дисциплинарного расследования и т.п.

То есть при установлении "слежки" за сотрудником и выборе формы контроля работодатель должен соблюсти баланс интересов себя и работников. Выбранная форма и степень контроля должны быть ровно такими, которые позволяют защитить права работодателя и достичь поставленной цели, но не более.

Слежка за сотрудником должна быть легализована

Получается "поставить в известность" – это лишь направить соответствующие уведомление? Отчасти, да, поскольку уведомление как отдельный документ само по себе лишь говорит об информировании работника об условиях труда, но оно как документ не обладает нормативной силой, не содержит норм трудового права, и не может регулировать трудовые правоотношения между работником и работодателем. Проще говоря, оно не легитимизирует слежку. Для этого по смыслу ст. 8 ТК РФ потребуется принятие ЛНА. Именно через такой акт работодатель создает условия для установления нужного ему контроля за деятельностью работника. Это может быть, например, "Положение о видеонаблюдении" или "Положение о контроле за деятельностью работников" и т.п.; также это может быть особый раздел или положения в ином ЛНА, например, о порядке использования корпоративной почты или о введении режима коммерческой тайны и т.п.

На необходимость принятия работодателем специфического ЛНА в качестве особой меры для введения специального правового режима указал еще Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 26 октября 2017 г. № 25-П. И пусть данное постановление не относится напрямую к слежке за сотрудником, а касается ситуации с отправкой служебной информации на "стороннюю" почту с корпоративной, КС РФ делает интересные выводы, которые пригодятся и в рассматриваемой нами ситуации: в случае возникновения трудового спора работодатель должен будет доказать, что предпринял все меры для защиты своих прав и интересов и прав работника, в том числе разработал и утвердил ЛНА соответствующего содержания.

При этом работник должен быть ознакомлен с таким ЛНА под подпись: такое требование следует из ч. 2 ст. 22, ст. 68, ст. 86 ТК РФ.

Итак, какие выводы из вышесказанного можно сделать:

1. Работодатель вправе контролировать работу сотрудников, в том числе устанавливая за ними "слежку". Однако запрещено скрывать данный факт от работников. Контроль за деятельностью работника относится к одному из факторов условий труда, а работник вправе получать полную и достоверную информацию об условиях труда.

Отсюда работодатель обязан уведомить работника о введении контроля (слежки) за ним. Данное уведомление желательно сделать как путем ознакомления со специальным отдельным документом-уведомлением, так и путем ознакомления под подпись с ЛНА, регламентирующим порядок контроля (слежки) за работниками.

2. Работодатель не вправе произвольно вмешиваться в личную жизнь работников, и не может устанавливать "глубину" контроля произвольно. Степень и характер контроля должны быть ровно такими, которые разумно требуются для достижения защиты интересов работодателя. Например, чтобы предотвратить использование компьютеров для игр или несанкционированное копирование служебной информации на внешние носители.

3. Работодатель обязан обеспечить права работника на тайну корреспонденции (переписки), неприкосновенность личной жизни. То есть обрабатывать полученную в результате контроля (слежки) информацию только в объеме, достаточном для вывода о добросовестности или недобросовестности работника при выполнении трудовой функции и не допускать разглашения личной информации.