Определение Конституционного Суда РФ от 28 февраля 2017 г. № 221-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Тараскина Артема Геннадьевича на нарушение его конституционных прав положениями части 1 статьи 1 Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» во взаимосвязи с частью 2 статьи 8.17 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях”

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.Г. Тараскина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.Г. Тараскин оспаривает конституционность следующих положений части 1 статьи 1 Федерального закона от 20 декабря 2004 года № 166-ФЗ «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов»:

пункта 9, определяющего понятие рыболовства как деятельности по добыче (вылову) водных биоресурсов и в предусмотренных данным Федеральным законом случаях по приемке, обработке, перегрузке, транспортировке, хранению и выгрузке уловов водных биоресурсов, производству рыбной и иной продукции из водных биоресурсов;

пункта 10.1, в соответствии с которым прибрежным рыболовством признается предпринимательская деятельность по поиску и добыче (вылову) водных биоресурсов, приемке, обработке, транспортировке, хранению и выгрузке уловов водных биоресурсов в определенные органами государственной власти прибрежных субъектов Российской Федерации места доставки на территориях этих субъектов, в том числе в морские порты Российской Федерации, а в предусмотренных данным Федеральным законом случаях перегрузка уловов водных биоресурсов и производство на судах рыбопромыслового флота рыбной и иной продукции из водных биоресурсов;

пункта 21, предусматривающего, что под уловами водных биоресурсов понимаются живые, свежие, охлажденные, замороженные или обработанные водные биоресурсы, определенный объем которых добывается (вылавливается) при осуществлении промышленного рыболовства, прибрежного рыболовства или в предусмотренных данным Федеральным законом случаях иных видов рыболовства.

Данные законоположения оспариваются заявителем во взаимосвязи с частью 2 статьи 8.17 КоАП Российской Федерации, в соответствии с которой нарушение правил и требований, регламентирующих рыболовство во внутренних морских водах, в территориальном море, на континентальном шельфе, в исключительной экономической зоне Российской Федерации или открытом море, влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от одной второй до одного размера стоимости водных биологических ресурсов, явившихся предметом административного правонарушения, с конфискацией судна и иных орудий совершения административного правонарушения или без таковой; на должностных лиц - от одного до полуторакратного размера стоимости водных биологических ресурсов, явившихся предметом административного правонарушения, с конфискацией судна и иных орудий совершения административного правонарушения или без таковой; на юридических лиц - от двукратного до трехкратного размера стоимости водных биологических ресурсов, явившихся предметом административного правонарушения, с конфискацией судна и иных орудий совершения административного правонарушения или без таковой.

Как следует из представленных материалов, в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий по пресечению незаконного оборота водных биологических ресурсов сотрудниками Пограничного управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Приморскому краю в помещениях гаражного кооператива было обнаружено более одной тонны краба и произведенной из него продукции, принадлежащей А.Г. Тараскину. В связи с незаконной приемкой водных биологических ресурсов, их хранением, транспортировкой и производством из них продукции вступившим в силу постановлением мирового судьи заявитель признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 8.17 КоАП Российской Федерации. Ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере одной второй стоимости водных биологических ресурсов, явившихся предметом административного правонарушения, в сумме 306 687,50 рубля.

По мнению заявителя, оспариваемые законоположения допускают возможность привлечения к административной ответственности за нарушение правил рыболовства граждан, не принимавших участия в добыче (вылове) морских биоресурсов, а потому противоречат статьям 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1), 35 (части 1-3), 54 (часть 2), 55 и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации федеральный законодатель вправе осуществлять законодательное регулирование вопросов природопользования в Российской Федерации (статья 72, пункт «д» части 1), в том числе в целях использования и охраны природных ресурсов как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории (статья 9, часть 1).

В развитие приведенных конституционных положений Федеральный закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» регулирует отношения, возникающие в области рыболовства и сохранения водных биоресурсов, в том числе определяет участников таких отношений и составляет правовую основу осуществления федерального государственного контроля (надзора) в области рыболовства и сохранения водных биоресурсов. Лица, совершившие правонарушения в области рыболовства и сохранения водных биоресурсов, несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации (часть 1 статьи 5, статьи 7, 43.2, 43.3 и 52).

В целях обеспечения сохранения водных биоресурсов и их рационального использования наряду с иными используются меры административного принуждения, законность применения которых является одним из принципов законодательства об административных правонарушениях. В соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях лицо, привлекаемое к административной ответственности, не может быть подвергнуто административному наказанию по делу об административном правонарушении иначе как на основаниях и в порядке, установленных законом (часть 1 статьи 1.6); лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина (часть 1 статьи 1.5).

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, наличие вины как обязательного элемента субъективной стороны состава правонарушения является одним из принципов юридической ответственности, а конституционные положения о презумпции невиновности и бремени доказывания, которое возлагается на органы государства и их должностных лиц, выражают общие требования при применении государственного принуждения карательного (штрафного) характера в сфере публичной ответственности как в уголовном, так и в административном праве (постановления от 7 июня 2000 года № 10-П, от 27 апреля 2001 года № 7-П и от 17 июля 2002 года № 13-П; определения от 9 апреля 2003 года № 172-О, от 6 июля 2010 года № 934-О-О, от 19 ноября 2015 года № 2732-О и др.); федеральный законодатель, устанавливая административную ответственность за нарушение правил и норм, предусмотренных федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (пункт 2 части 1 статьи 1.3 КоАП Российской Федерации), в силу имеющейся у него дискреции может по-разному, в зависимости от существа охраняемых общественных отношений, конструировать составы административных правонарушений и их отдельные элементы, в частности определять такой элемент состава административного правонарушения, как объективная сторона, исходя из положений федерального закона, регламентирующего соответствующие отношения, которым противоправным деянием причиняется вред или создается угроза причинения вреда (постановления от 18 мая 2012 года № 12-П, от 14 февраля 2013 года № 4-П и от 22 апреля 2014 года № 13-П).

Часть 2 статьи 8.17 КоАП Российской Федерации, положение которой оспаривает заявитель, устанавливает административную ответственность за нарушение правил и требований, регламентирующих рыболовство во внутренних морских водах, в территориальном море, на континентальном шельфе, в исключительной экономической зоне Российской Федерации или открытом море. Данное регулирование действует во взаимосвязи с конкретизирующими его положениями Федерального закона «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов» (пунктами 9, 10.1 и 21 части 1 статьи 1), из которых следует, что рыболовство представляет собой комплексный процесс, включающий в целях наиболее эффективного осуществления надзора за данной специфической деятельностью не только добычу (вылов) водных биоресурсов, но и их приемку, обработку, транспортировку, хранение, а также производство из них рыбной продукции.

Таким образом, оспариваемые заявителем законоположения, будучи направленными на охрану окружающей среды и природопользования, сами по себе не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Тараскина Артема Геннадьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.