Определение Конституционного Суда РФ от 23 октября 2014 г. N 2458-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бойцова Дмитрия Алексеевича на нарушение его конституционных прав частью 1 статьи 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданина Д.А. Бойцова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Д.А. Бойцов оспаривает конституционность части 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации, в соответствии с которой невыполнение водителем транспортного средства законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения влечет наложение административного штрафа в размере тридцати тысяч рублей с лишением права управления транспортными средствами на срок от полутора до двух лет.

Как следует из представленных материалов, Д.А. Бойцов постановлением мирового судьи, оставленным без изменения судом вышестоящей инстанции, был признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации.

По мнению заявителя, оспариваемое законоположение допускает принуждение гражданина свидетельствовать против себя самого, а также позволяет назначать административный штраф в размере тридцати тысяч рублей без учета всех обстоятельств дела и потому не соответствует статьям 49 (часть 2), 51 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что само по себе установление законодателем административной ответственности за невыполнение водителем требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, будучи направленным на обеспечение безопасности дорожного движения, предупреждение правонарушений в области дорожного движения и охрану прав и свобод всех участников дорожного движения, не может рассматриваться как нарушение прав граждан (определения от 16 октября 2007 года N 666-О-О, от 19 июня 2012 года N 1088-О, от 23 апреля 2013 года N 507-О и от 24 октября 2013 года N 1582-О). При этом медицинское освидетельствование, позволяющее объективно установить, управляло ли лицо транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, является процессуальным действием, при проведении которого лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, не делает никаких заявлений о своей виновности и не представляет каких-либо доказательств (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2012 года N 673-О).

Что касается определенного оспариваемой нормой размера административного штрафа, то согласно частям 1 и 2 статьи 3.5 КоАП Российской Федерации данное наказание является денежным взысканием, выражается в рублях и . за совершение административного правонарушения в области дорожного движения . не может быть менее пятисот рублей, а в случаях, предусмотренных данным Кодексом, устанавливается для граждан в размере, не превышающем пятидесяти тысяч рублей. Оспариваемой нормой предусмотрено наложение административного штрафа в размере тридцати тысяч рублей, что значительно меньше указанного максимального размера административного штрафа, устанавливаемого Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях за отдельные грубые нарушения требований безопасности дорожного движения, к которым относится и запрещенное оспариваемым законоположением деяние.

Таким образом, сама по себе часть 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации, направленная на обеспечение безопасности дорожного движения, не может рассматриваться как нарушающая конституционные права заявителя.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бойцова Дмитрия Алексеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации С.Д. Князева

Вопрос о неконституционности санкций, предусмотренных различными статьями Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, неоднократно ставился перед Конституционным Судом Российской Федерации в обращениях как физических, так и юридических лиц. Следовательно, оценка оспоренного в жалобе гражданина Д.А. Бойцова размера административного штрафа, предусмотренного частью 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации за невыполнение водителем транспортного средства требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, должна осуществляться не "с чистого листа", а на основе обязательного учета ранее сформулированных Конституционным Судом Российской Федерации правовых позиций.

Это, в свою очередь, означает, что часть 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации, равно как и любая иная норма об административной ответственности, должна соответствовать характеру административного правонарушения, его опасности для защищаемых законом ценностей, обеспечивать учет личности правонарушителя и степени его вины, гарантируя тем самым адекватность порождаемых последствий для лица, привлекаемого к ответственности, тому вреду, который причинен в результате административного правонарушения, не допуская избыточного государственного принуждения и обеспечивая баланс основных прав и свобод индивида и общего интереса, состоящего в защите личности,

общества и государства от административных правонарушений. Применение же одинаковых мер ответственности за различные по степени общественной опасности административные правонарушения без надлежащего учета характеризующих виновное в совершении административно-противоправного деяния лицо обстоятельств, имеющих объективное и разумное объяснение, противоречит конституционному запрету дискриминации и выраженным в Конституции Российской Федерации идеям справедливости и гуманизма и несовместимо с принципом индивидуализации ответственности за административные правонарушения (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 года N 15-П, от 17 января 2013 года N 1-П, от 25 февраля 2014 года N 4-П и др.).

Как же соотносится установленный оспариваемым законоположением штраф в сумме тридцати тысяч рублей с приведенными выводами Конституционного Суда Российской Федерации, имеющими концептуально-методологическое значение для законодательного регулирования ответственности за административные правонарушения? Отвечая на поставленный вопрос, прежде всего следует обратить внимание на абсолютно-определенный (недифференцированный) характер данного штрафа. Ведь Конституционный Суд еще в Постановлении от 12 мая 1998 года N 14-П указал, что использование законодателем недифференцированных административных штрафов, особенно крупных, не отвечает целям индивидуализации ответственности и наказания, что делает их неконституционными. Уже одно это позволяет констатировать отсутствие определенности относительно соответствия закрепленного частью 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации административного штрафа положениям Конституции Российской Федерации.

Мне могут возразить, сославшись на то, что санкция данной статьи не является абсолютно определенной, так как предполагает применение, наряду со штрафом, дополнительного административного наказания - лишения права управления транспортными средствами на срок от полутора до двух лет. С этим не поспоришь. Вот только наличие у суда возможности дифференцировать срок административного наказания в виде лишения специального права не отменяет его обязанность назначить любому водителю - независимо от характера административного правонарушения, наступивших последствий, личности правонарушителя, его имущественного положения - один и тот же по размеру штраф. В результате каждому привлеченному к ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации, - какими бы ни были обстоятельства его конкретного правоприменительного дела - гарантированно обеспечено "расставание" с тридцатью тысячами рублями. Изъятие из этого правила составляют только случаи, связанные с применением части 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации к военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, и курсантам военных профессиональных образовательных организаций высшего образования (до заключения с ними контракта о прохождении военной службы), поскольку согласно части 6 статьи 3.5 КоАП Российской Федерации на эту категорию субъектов административной ответственности административный штраф вообще налагаться не может.

Назначая тридцатитысячный штраф, суд лишен полноценной возможности применить общие правила наложения административных наказаний, в частности учесть имущественное положение нарушителя (статья 4.1 КоАП Российской Федерации), и не вправе принять во внимание обстоятельства, смягчающие или отягчающие административную ответственность (статьи 4.2 и 4.3 КоАП Российской Федерации). В силу этого и впервые нарушивший статью 12.26 (часть 1) КоАП Российской Федерации отец многодетного семейства, еле сводящий "концы с концами" и живущий "от зарплаты до зарплаты", и уже не раз попадавшийся на нарушениях правил дорожного движения преуспевающий бизнесмен будут подвергнуты одинаковому по размеру штрафу. Причем если в установленный законом шестидесятидневный срок административный штраф не будет уплачен добровольно, то в соответствии со статьей 20.25 (часть 1) КоАП Российской Федерации его размер по решению суда может быть удвоен и составит шестьдесят тысяч рублей, что по вполне понятным причинам сделает его еще более "неподъемным" для обычных, в особенности малоимущих, граждан.

Сторонники унификации административной ответственности скажут - не надо совершать административных правонарушений и тогда не нужно будет претерпевать никаких, в том числе денежных, санкций. И к тому же добавят, что перед законом должны быть равны все - "и бедняк, и богач". Соглашусь с этим, так как тоже считаю, что за нарушением закона должна следовать неотвратимая ответственность нарушителя, одним из безоговорочных условий которой не может не быть соблюдение принципа юридического равенства. Но из этого не следует, что данный принцип может трактоваться как предполагающий при установлении административных штрафов за те или иные административные правонарушения допустимость сплошной "уравниловки".

В Постановлении от 14 февраля 2013 года N 4-П Конституционный Суд Российской Федерации, анализируя размеры административных штрафов, предусмотренных для физических лиц за нарушение правил организации и проведения публичных мероприятий, отметил, что, когда их нижний предел равняется максимальному размеру штрафа, по общему правилу составляющему для граждан пять тысяч рублей (часть 1 статьи 3.5 КоАП Российской Федерации), или, более того, превосходит его, обеспечение индивидуального - учитывающего не только характер и последствия совершенного правонарушения, но и личность правонарушителя и его имущественное положение - подхода к определению размера административного штрафа становится крайне затруднительным, а зачастую и невозможным. Естественным итогом такой административно-юрисдикционной политики является, по мнению Конституционного Суда Российской Федерации, то, что подобного рода минимальные размеры штрафов (тем более если они превышают десять тысяч рублей) порой вынуждают граждан нести денежные потери, сопоставимые с их среднемесячным заработком или даже превосходящие его.

Если же при этом, как в случае с оспоренной нормой, правоприменитель вообще лишен возможности дифференцировать размер штрафа, соблюдение конституционных принципов равенства, пропорциональности и соразмерности нередко превращается для него в неразрешимую задачу, вследствие чего подобное использование административно-наказательной репрессии способно поставить под угрозу такие конституционные ценности, как вера в добро и справедливость и охраняемое государством достоинство личности (преамбула; статья 19, части 1 и 2; статья 21, часть 1; статья 55, часть 3, Конституции Российской Федерации).

Хотелось бы также обратить внимание, что штраф, как вид наказания, известен не только административному, но и уголовному законодательству. Между тем Уголовный кодекс Российской Федерации не знает абсолютно определенных штрафов. И это серьезный повод задуматься о том, насколько оправданно прибегать к ним в целях борьбы с административными правонарушениями, так как часть вторая статьи 74 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предписывает Конституционному Суду Российской Федерации при проверке конституционности закона (его отдельного положения) учитывать его место в системе правовых норм вне зависимости от отраслевой природы последних.

Соотнесение административных штрафов со штрафами уголовными полезно также потому, что востребованность недифференцированных административных штрафов нередко обосновывается стремлением законодателя избежать риска пристрастной правоприменительной дискреции, в особенности дискреции коррумпированной, издержки которой многократно возрастают в сфере административного противодействия пьянству на дорогах. Указанные соображения не лишены логики, так как складывающаяся в стране дорожно-транспортная обстановка на самом деле диктует необходимость строгой административной ответственности пьяных водителей, а также тех, кто, управляя автомобилем, уклоняется от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения. В этом смысле тридцатитысячный размер административного штрафа как таковой не кажется запредельным и - в интересах надлежащей защиты жизни, здоровья и имущества граждан - вполне может быть увеличен, если законодатель сочтет его недостаточным.

Вместе с тем ни опасность каких-либо административных правонарушений, ни их распространенность, ни иные факторы не могут служить бесспорной конституционно значимой причиной для установления абсолютно определенного размера административного штрафа в сумме тридцати тысяч рублей, поскольку при применении такого штрафа обеспечение индивидуального, основанного на всестороннем учете всех обстоятельств дела, подхода к наказанию каждого конкретного нарушителя попросту недостижимо. Не случайно же Уголовный кодекс Российской Федерации, имея дело с куда более опасными, нежели административные проступки, деяниями, избегает недифференцированных штрафов.

Установление тридцатитысячного административного штрафа выглядит сомнительным и в сравнении с тем, что несколько десятков статей Уголовного кодекса Российской Федерации (115, 143, 156, 158, 159, 165, 167, 169, 201, 235, 236, 238, 239, 251, 252, 255, 258, 259, 260 и др.), предусматривая более высокие максимальные размеры уголовного штрафа, в то же время закрепляют возможность его применения в меньших суммах - вплоть до пяти тысяч рублей (часть вторая статьи 46 УК Российской Федерации).

Кроме того, согласно статье 64 УК Российской Федерации при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного деяния, а равно при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса, либо суд может назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен этой статьей, или не применить дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного (часть первая); при этом исключительными могут быть признаны как отдельные смягчающие обстоятельства, так и совокупность таких обстоятельств (часть вторая). Наличие упомянутых возможностей фактически позволяет суду - каким бы ни был минимальный предел штрафа, установленный статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, - снижать его размер во всех случаях, когда соответствующая потребность реально продиктована исключительными обстоятельствами, а также вовсе не применять штраф, даже если его назначение директивным образом вытекает из уголовной санкции в качестве дополнительного наказания (статьи 175, 178, 228 и др. УК Российской Федерации).

На этом фоне абсолютно определенный административный штраф, содержащийся в части 1 статьи 12.26 КоАП Российской Федерации, категорически отвергающий - в системе действующего правового регулирования административной ответственности - какие-либо возможности индивидуализации объема денежного воздействия на правонарушителя, выглядит, в том числе в контексте обеспечения надлежащего баланса юридического равенства и справедливости, далеко небезупречно. При желании этого, конечно, можно не замечать. Однако едва ли такое терпимо в государстве, объявившем себя правовым и принявшем на себя конституционную обязанность уважать права человека, не прибегая к их необоснованному и неэквивалентному ограничению (Конституция Российской Федерации, статья 1, часть 1; статья 2; статья 18; статья 19, часть 1; статья 55, часть 3).

Думается, что законодательная власть должна избегать "шаблонного" регулирования административного, и не только, принуждения, препятствующего гибкому (вариативному) государственному реагированию

на совершаемые административные правонарушения и адекватному наказанию привлекаемых к административной ответственности лиц. Увлеченность же законодателя значительными недифференцированными административными штрафами в ситуации, когда - и это специально было подчеркнуто в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 25 февраля 2014 года N 4-П - такие штрафы устанавливаются в качестве безальтернативного наказания, ни при каких обстоятельствах не подлежащего уменьшению или замене иной, в том числе более мягкой, административной санкцией, чревата опасностью избыточного применения принудительных мер, не позволяющего в полной мере учитывать характер административного правонарушения, личность нарушителя, степень вины и особенности его имущественного положения.

Изложенное вынудило меня проголосовать против Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 октября 2014 года N 2458-О. Полагаю, что у Конституционного Суда имелись основания принять жалобу гражданина Д.А. Бойцова к рассмотрению и проверить конституционность оспоренного им законоположения в части, устанавливающей размер административного штрафа.