(1).jpg)
Члены СПЧ: пандемия COVID-19 показала востребованность работы совета
В этом году, как сообщил на прошедшей в минувшую пятницу пресс-конференции председатель СПЧ Валерий Фадеев, уровень доверия граждан к совету существенно вырос по сравнению с прошлым годом: с 28 до 48% (по данным проведенных летом ФОМ и ВЦИОМ опросов). Это обусловлено, по его мнению, в первую очередь эффективностью деятельности СПЧ по защите прав граждан, в том числе социальных и экономических, во время пандемии COVID-19.
Одним из главных направлений этой работы стала защита трудовых прав. Так, большая часть поступивших на совместную горячую линию СПЧ и Ассоциации юристов России (права2020.рф) обращений – более 1 тыс. из 4 тыс. – касались именно нарушений в трудовой сфере. Из них около 30%, по словам председателя Комиссии СПЧ по трудовым правам и социальному партнерству, президента общероссийского объединения профсоюзов "Конфедерация труда России" Бориса Кравченко, были связаны с незаконными увольнениями, понуждением работников к уходу в неоплачиваемый отпуск или увольнению по собственному желанию. Далее по "популярности" – пересмотр условий трудового договора, в том числе в части снижения заработной платы, отказ работодателей от оплаты дней, объявленных Президентом РФ нерабочими, – причем эта практика была характерна как для небольших предприятий – работодателей, так и для крупных компаний. В сложной ситуации оказались трудовые мигранты: по данным СПЧ, 19% из них лишились заработка в первый месяц пандемии, в связи с чем не могли оплачивать жилье, а вернуться домой им было сложно в связи с приостановкой авиасообщения, поэтому члены совета практически в ручном режиме занимались этими вопросами. По результатам анализа полученных за время работы горячей линии обращений СПЧ сформировал два пакета рекомендаций с указанием на то, какие меры дополнительной защиты нужно предоставить работникам и лицам, потерявшим работу, – многое было учтено в решениях Президента РФ и Правительства РФ, устанавливающих дополнительные гарантии в области трудовых отношений в период пандемии, подчеркнул правозащитник.
МНЕНИЕ
Борис Кравченко, председатель Комиссии СПЧ по трудовым правам и социальному партнерству, президент общероссийского объединения профсоюзов "Конфедерация труда России":
"Разумеется, возникла острая необходимость регулирования дистанционной работы, так как переведенные на удаленную работу граждане сразу стали отмечать попытки работодателей снизить заработную плату, обеспечить такой режим работы, чтобы работник был доступен практически 24 часа в сутки, то есть остро встали вопросы об оплате и нормировании труда. Наш голос был услышан, социальные партнеры работали вместе с депутатами Госдумы над соответствующим законом [речь идет о Федеральном законе от 8 декабря 2020 г. № 407-ФЗ "О внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации в части регулирования дистанционной (удаленной) работы и временного перевода работника на дистанционную (удаленную) работу по инициативе работодателя в исключительных случаях", который вступит в силу 1 января 2021 года. – ГАРАНТ.РУ]. Мы высоко оцениваем тот документ, который в итоге был принят. Удалось фактически снять грань между работниками, находящимися непосредственно на своем рабочем месте и на удаленном рабочем месте. Этот труд будет регулироваться одинаковыми положениями Трудового кодекса. Работодатель должен будет согласовывать с работником, профсоюзом на уровне коллективных договоров, локальных нормативных актов порядок дистанционной работы, порядок ее оплаты, обязательства по нормированию рабочего дня. Таким образом, значительная доля российских работников, которые сейчас работают в новых условиях, получили дополнительную защиту.
Но стоит понимать, что мы все еще внутри острого социально-трудового кризиса, последствия которого будут ощущаться довольно долго. Работа СПЧ в этих условиях была заметна, я рад, что она была востребована и совет оказался к ней готов. Готовы и дальше ее продолжать".
В условиях пандемии еще более обострились вопросы, связанные с обеспечением прав лиц, находящихся в местах принудительного содержания. Причем если в самом ее начале инициатива СПЧ о необходимости применения вместо заключения под стражу более мягких мер пресечения в виде домашнего ареста или подписки о невыезде и надлежащем поведении была поддержана и всего в заключении весной находились 490 тыс. человек с учетом уже осужденных, то осенью снова наметилась тенденция к увеличению числа арестованных именно за счет лиц, находящихся под следствием, сообщила член СПЧ, заместитель председателя Общественной наблюдательной комиссии Москвы, член Общественного совета при ФСИН России Ева Меркачёва.
В условиях действия ограничительных мер крайне сложным был процесс допуска в СИЗО адвокатов. Во-первых, потому, что их общение с клиентами было возможно только в комнатах для проведения краткосрочных свиданий, число которых в местах принудительного содержания ограничено. "В СИЗО "Лефортово", например, одна комната для краткосрочных свиданий, соответственно, может зайти только один адвокат. В день проходит, по словам адвокатов, один-два человека. Представляете, как мало за месяц? К нам обращались люди, которые не получали адвокатской защиты несколько месяцев. Жаловались также на то, что нарушалась адвокатская тайна, потому что все разговоры через стекло и телефон, по их мнению, могли прослушиваться и записываться", – рассказала Ева Меркачёва. Во-вторых, в некоторые СИЗО адвокатов не пускали без подтверждения следователями факта нахождения их в соответствующих процессах. Это противоречит законодательству (ст. 18 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ запрещает истребование у адвокатов каких-либо документов, кроме удостоверения адвоката и ордера, для предоставления свидания с доверителями), но ряд изоляторов такие нарушения допускают. Поэтому СПЧ намерен разработать рекомендации по недопущению таких ситуаций.
Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться
Большое количество жалоб задержанных, поступающих в СПЧ, касается невозможности личного участия в судебных заседаниях. "Идет процесс, причем дело слушается по существу, а человек присутствует в лучшем случае в режиме видео-конференц-связи. Иногда его не видно, не слышно, что он говорит, он сам никого из находящихся в зале суда не видит, потому что картинка размыта. Разумеется, человек считает, что лишен полноценного права на защиту. Мы согласны с этим, считаем, что все же нужно искать возможность людей вывозить в суды. Понятно, что все берегутся, но нужно искать пути. Мы – профильная комиссия по защите прав заключенных – просили в случаях, когда дела ненасильственные и нетяжкие, приостанавливать следствие и изменять людям меру пресечения на домашний арест, чтобы они хотя бы дома переждали пандемию. Но по этой инициативе пока отклика мы не дождались", – отметила Ева Меркачёва, подчеркнув, что совет будет добиваться того, чтобы обвиняемые и осужденные все-таки могли непосредственно присутствовать в судах.
Кроме того, недавно СПЧ направил ФСИН России письмо с просьбой изменить на время пандемии правила внутреннего распорядка СИЗО в части режима гигиены – предлагается установить, что всем подозреваемым и обвиняемым должно быть разрешено мыться не менее двух раз в неделю (сейчас в соответствии с п. 45 обозначенных правил такая возможность есть у женщин и несовершеннолетних, установленная для мужчин периодичность принятия душа – не реже раза в неделю). Также cовет надеется, что будет удовлетворена и другая его просьба – о бесплатном обеспечении заключенных витаминами.
Обострилась во время пандемии COVID-19 и еще одна проблема, которой СПЧ намерен заняться вплотную, – обеспечение защиты прав граждан в цифровой среде.
МНЕНИЕ
Игорь Ашманов, член СПЧ, генеральный директор компании "Ашманов и партнеры", президент компании "Крибрум":
"Цифровизация происходит очень быстро, и это приводит к тому, что и осознание обществом соответствующих угроз, и нормативная база отстают от реального развития событий. Пандемия, в свою очередь, является поводом для того, чтобы собирать максимально большой объем данных. И эти данные оказываются в руках не только у органов власти, например мэрий, но и у так называемых экосистем: больших цифровых платформ, которые, по сути, не ограничены законом никак. Есть, конечно, Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ, но сейчас существует довольно большой разрыв между тем, что делается, и тем, что должно делаться по закону. Три основных пункта, по которым граждан, по сути, обманывают. Первый – когда говорят, что данные будут собираться и использоваться только с той целью, которая заявлена, например для контроля зараженных коронавирусом. С ним связан второй – обещания о том, что данные буду уничтожаться после того, как человек выйдет с карантина. Утечки, которые происходят (они проверялись, подтверждалось, что данные аутентичные), показывают, что эти данные в системах хранятся и после выхода переболевших лиц с карантина. Третий пункт – заявления мобильных операторов, банков, поисковиков о том, что персональные данные обрабатываются в обезличенной форме. На самом деле такие данные, по крайней мере те, которые не позволяют снова их персонализировать, почти никому не нужны. Тот факт, что во многих местах накапливаются личные данные, которые потом передаются третьим лицам, подтверждается, например, практикой, когда мобильные операторы рассылают предложения о продаже данных пользователей рекламным, маркетинговым агентствам и т. д. В частности, сведений о том, где вы были и какие поисковые запросы совершали. К примеру, вы искали стройматериалы в поисковиках, ездили в магазины стройматериалов. Операторы предлагают эту информацию и номер вашего телефона соответствующим магазинам. Таких примеров очень много, сбор данных идет беспредельный. А серьезного регулирования, закрепляющего, что можно делать с данными, нет.
Есть еще одно проявление чрезмерного азарта в цифровизации – неконтролируемое внедрение искусственного интеллекта. Пример – история с несколькими школами в Перми, где поставили камеры, чтобы следить за детьми с целью выяснить, не наблюдается ли у них симптомов синдрома дефицита внимания, не нужно ли направлять их к психологам. Люди, которые ставили эти камеры, с гордостью говорили, что их искусственный интеллект умеет распознавать все это по поведению ребенка. Это грубейшее нарушение прав несовершеннолетних! А сейчас такое происходит массово. Чтобы с этим как-то бороться, нужно законодательное регулирование, закон о больших пользовательских данных. Планируем заниматься этим в следующем году по поручению президента".
В настоящее время СПЧ участвует в подготовке перечня поручений Президента РФ по итогам состоявшейся 10 декабря встречи главы государства с членами совета1, утверждение которого позволит четко обозначить приоритетные направления деятельности СПЧ в следующем году. По мнению Валерия Фадеева, в перечень войдет около 15 поручений.
_____________________________
1 Стенограмма заседания СЧП размещена на официальном сайте Президента РФ (kremlin.ru/events/president/news/64638).
.jpg)
