Бизнес-объединения готовят предложения по корректировке уголовного и уголовно-процессуального законодательства

anatolir / Depositphotos.com

Несмотря на ведущуюся на протяжении последних лет работу по совершенствованию уголовного законодательства в части регулирования экономических отношений, эффективную деятельность Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей и успешное функционирование цифровой платформы для работы с обращениями предпринимателей (забизнес.рф), риски необоснованного уголовного преследования предпринимателей в России, по оценке бизнес-объединений, по-прежнему являются очень высокими.

Об этом свидетельствует и статистика упомянутой цифровой платформы (которая, напомним, начала работать 19 ноября прошлого года) – на текущий момент на ней зарегистрировано более 2,5 тыс. предпринимателей, подано 1370 обращений. Более половины этих обращений (примерно 60%) касаются проведения в отношении предпринимателей доследственных проверок, на втором по "популярности" месте – жалобы на факты необоснованного возбуждения уголовных дел, задержания и заключения под стражу, рассказала генеральный директор АНО "Платформа" Элина Сидоренко в ходе организованной газетой "Ведомости" онлайн-конференции "Бизнес и власть: на пути к сотрудничеству", которая состоялась в минувшую пятницу.

Правозащитники также уже неоднократно отмечали, что внесенные в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство поправки, направленные на защиту предпринимателей от необоснованного уголовного преследования, не в полной мере реализуются на практике. Поэтому крупнейшие российские бизнес-объединения: РСПП, ТПП РФ, "Деловая Россия", "ОПОРА РОССИИ" – намерены подготовить и внести в Администрацию Президента РФ предложения по дальнейшему совершенствованию Уголовного кодекса и Уголовно-процессуального кодекса, сообщил вице-президент по правовому регулированию и правоприменению РСПП Александр Варварин и рассказал, какие поправки уже обсуждаются на площадке союза. 

Предлагается, в частности, исключить применение некоторых квалифицирующих признаков, таких как совершение группой лиц по предварительному сговору и совершение с использованием служебного положения, в отношении преступлений, совершенных в ходе предпринимательской деятельности. "Предпринимательская деятельность, как правило, ведется на коллективной основе, с учетом этого применение к экономическим преступлениям, совершенным предпринимателями, этих квалифицирующих признаков, которые отягчают уголовную ответственность, на наш взгляд, необоснованно. Работа по исключению из "предпринимательских" статей таких квалифицирующих признаков идет уже давно, но они еще во многих статьях есть, нужно продолжить эту работу", – пояснил Александр Варварин. Стоит отметить, что Верховный Суд Российской Федерации в новых разъяснениях о применении норм УК РФ и УПК РФ (Постановление Пленума ВС РФ от 11 июня 2020 г. № 7 "О внесении изменений в отдельные постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам"; далее – Постановление № 7) уже обратил внимание на этот вопрос. Суд указал, что для квалификации преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности в качестве совершенных группой лиц по предварительному сговору должны быть установлены факты наличия у каждого из соучастников умысла на совершение преступления в составе группы лиц, предварительной договоренности о совместном совершении действий, составляющих объективную сторону преступления, и непосредственного участия каждого в выполнении всех или нескольких таких действий. При этом в случае, когда к ответственности за совершение преступления привлекаются не только ИП или член органа управления организации, но и, например, помощник руководителя или иной специалист, сложившиеся между ними в рамках осуществления предпринимателем или организацией хозяйственной деятельности трудовые или личные отношения не могут рассматриваться сами по себе как доказательство совершения преступления в составе группы лиц по предварительному сговору, а выполнение работником распоряжений руководителя не может являться единственным основанием для его привлечения к ответственности за соисполнительство, считает ВС РФ (п. 9.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2016 г. № 48). Однако пока сложно оценить, помогут ли эти разъяснения обойтись без соответствующей корректировки законодательства. Практика вменения руководителям компаний наряду с непосредственно экономическими составами такого деяния, как организация преступного сообщества, привела к необходимости закрепления непосредственно в кодексе пояснения о том, что учредители, участники, руководители, члены органов управления и работники юридического лица не подлежат уголовной ответственности за организацию преступного сообщества или участие в нем только в силу организационно-штатной структуры компании и совершения какого-либо преступления в ходе осуществления полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением ею предпринимательской или иной экономической деятельности. Единственный случай, когда указанные лица могут быть привлечены к ответственности по соответствующей статье, – заведомое создание организации для совершения одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений (прим. 1 к ст. 210 УК РФ).

Следующее предложение касается применения такого механизма, как освобождение от уголовной ответственности в связи с возмещением ущерба (ст. 76.1 УК РФ), – бизнес-объединения выступают и за расширение перечня составов, позволяющих получить освобождение от уголовной ответственности в связи с осуществлением такого возмещения, и за изменение порядка применения этой нормы. "По нашему мнению, в случае, когда предприниматель считает себя невиновным, он должен иметь возможность внести в депозит суда суммы, которые требуются: величину ущерба и двойную стоимость ущерба, и продолжить защищать свои интересы в суде. Если суд признает его виновным, наказание ему не будет назначаться, так как он возместил ущерб в установленном порядке. Если же лицо признается невиновным, денежные средства должны быть ему возвращены. Кажется, такой механизм будет более справедливым, поскольку позволит предпринимателям защищать свои права и интересы и добиваться оправдания", – полагает Александр Варварин.

Кроме того, РСПП считает целесообразным увеличение размера ущерба, причинение которого влечет уголовную ответственность за так называемое предпринимательское мошенничество (ч. 5 ст. 159 УК РФ), поскольку значительным применительно к данному составу считается ущерб в размере от 10 тыс. руб., а наказанием за его совершение является в том числе лишение свободы. В отношении же такого преступления, как злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ) предлагается утончить, что понимается под существенным вредом, причинение которого позволяет привлечь лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, к ответственности по данной статье.

Еще одно предложение предполагает декриминализацию ряда преступлений, наказание в виде лишения свободы за совершение которых либо не предусмотрено вовсе, либо не применяется на практике. В их числе, например, злостное уклонение от раскрытия или предоставления информации в соответствии с законодательством о ценных бумагах (ст. 185.1 УК РФ) и мелкий коммерческий подкуп (ст. 204.2 УК РФ) – использование в отношении совершивших данные деяния лиц затратных и жестких механизмов уголовного преследования, по мнению экспертов, нецелесообразно, их вполне можно было бы привлекать к соразмерной ответственности в рамках применения КоАП. Это позволило бы в том числе избежать ситуаций, когда в качестве мелкого коммерческого подкупа, сумма которого, напомним, – до 10 тыс. руб., рассматривается оплата счета одной из сторон при проведении переговоров в ресторане (по словам Александра Варварина, такие дела действительно возбуждаются).  

Среди предлагаемых изменений в УПК РФ следует выделить корректировку порядка применения в качестве меры пресечения заключения под стражу. Напомним, с 13 августа прошлого года действует норма, запрещающая арестовывать предпринимателей, подозреваемых или обвиняемых по целому ряду экономических преступлений (ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ), однако на практике, как уже отмечалось выше, она соблюдается далеко не всегда. Поэтому необходимо, по мнению РСПП, установить обязательность согласования ходатайства следователя или дознавателя об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу с прокурором. "Мы видим эффективность прокурорского надзора за началом внеплановых проверок в сфере контрольно-надзорной деятельности, думаю, и здесь получим положительный результат", – подчеркнул Александр Варварин. И такой же порядок – обязательного согласования с прокурором – должен быть установлен, по мнению эксперта, и для ходатайств о назначении домашнего ареста, поскольку данная мера пресечения, хотя и предполагает более комфортные условия по сравнению с заключением под стражу, так как предусматривает нахождение подозреваемого или обвиняемого в его жилом помещении, не сильно отличается от содержания в СИЗО с точки зрения невозможности управления бизнесом: наряду с назначением домашнего ареста подозреваемому или обвиняемому может быть запрещено общение с определенными лицами, использование Интернета, отправление и получение почты (ч. 7-8 ст. 107 УПК РФ).  

Однако самым острым вопросом, связанным с применением мер пресечения, по-прежнему остается непопулярность залога, который, как постоянно отмечают представители экспертного сообщества, может и должен применяться в делах по большинству экономических преступлений. На ограниченность практики применения данной меры пресечения в очередной раз обратил внимание Уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов на встрече с заместителем председателя Совета безопасности РФ Дмитрием Медведевым. Бизнес-омбудсмен, как сообщается на официальном сайте уполномоченного, отметил, что в прошлом году было удовлетворено всего 77 ходатайств о применении залога, и предложил скорректировать порядок их подачи, а именно закрепить в ст. 106 УПК РФ обязанность следователя, получившего ходатайство подозреваемого или обвиняемого о применении залога, вынести в течение трех дней согласованное с руководителем следственного органа постановление о внесении данного ходатайства в суд с изложением своей позиции о необходимости его удовлетворения. Стоит отметить, что по данным отчета о работе судов общей юрисдикции по рассмотрению уголовных дел по первой инстанции за первое полугодие 2020 года, подготовленного Судебным департаментом ВС РФ, за шесть месяцев текущего года было удовлетворено 86 поданных на стадии досудебного производства ходатайств о применении залога. И хотя это уже больше, чем в прошлом году, их число все равно ничтожно мало по сравнению с количеством удовлетворенных ходатайств об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста – 3349. А последних, в свою очередь, значительно меньше, чем удовлетворенных ходатайств о заключении под стражу, число которых – 42 592.

Эти данные показывают, что серьезного сдвига в сторону массового назначения более мягких мер пресечения пока не произошло. Изменят ли сложившуюся практику новые разъяснения ВС РФ, в которых указано, в частности, что судам, рассматривающим ходатайства об избрании мер пресечения в виде домашнего ареста или заключения под стражу, а также о продлении срока применения данных мер, следует обсуждать возможность применения вместо них залога (подп. 17 п. 1 Постановления № 7, п. 42.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41), прогнозировать пока сложно.