К 10-летию Конституции Российской Федерации: защита конституционных прав и свобод граждан

29 января 2003 9:55 мск

29 января 2003 года в 9:55 по московскому времени в Центре Информационных Технологий МГУ началась интернет-конференция Председателя Конституционного Суда Российской Федерации Баглая Марата Викторовича.

В этом году Конституции России исполняется 10 лет. Как работает Конституция России? Какова роль Конституции и Конституционного Суда в становлении правового, демократического общества в России? На эти и другие вопросы интернет-аудитории сегодня ответит М.В.Баглай.

Интернет-конференция проводится компанией "Гарант" при поддержке компании "Гарант-Интернет", интернет-холдинга "Rambler" и журнала "Законодательство".

Ведущий интернет-конференции - Шаманов Евгений Вячеславович (директор по внешним связям компании "Гарант").

Я с удовольствием представляю гостей и участников нашей конференции и тех кто принял активное участие в ее организации: Председатель Конституционного Суда Российской Федерации Марат Викторович Баглай, Руководитель секретариата Председателя Конституционного Суда Российской Федерации Елена Владимировна Кравченко, Руководитель Пресс-службы Конституционного Суда Российской Федерации Анна Жановна Малышева, директор компании "Гарант" Дмитрий Викторович Першеев, директор компании "Гарант-Интернет" Солдаткин Алексей Евгеньевич, главный редактор журнала "Законодательство" Наталья Викторовна Ткаченко, заместитель директора по внешним связям компании "Гарант" Татьяна Юрьевна Комарова.

К началу конференции было получено около 200 вопросов.

Первый блок вопросов касается Конституции Российской Федерации в целом и конституционных прав. Вопрос задает Наталия Онуфриевна из Наро-Фоминска: "Уважаемый Марат Викторович! Соблюдается ли Конституция России?"

Баглай М.В.:

Все вопросы довольно содержательные и затрагивают актуальные проблемы, поэтому говорить на эту тему в высшей степени интересно. Конечно, на все вопросы, которые были заданы, ответить будет очень трудно, потому что их просто очень много. Я за это заранее приношу извинения.

Что касается этого вопроса, то с моей точки зрения, десятилетний срок жизни Конституции РФ убеждает в том, что она действительно соблюдается. Права и свободы, зафиксированные в Конституции, находящейся на уровне международных стандартов, соблюдаются. Конечно, есть у нас законы, в которых мы обнаруживаем несоблюдение прав и свобод человека по конституционным нормам, ну так мы их и исправляем. В нашей стране, безусловно, соблюдаются личные и политические права. Что касается социальных прав, конечно, здесь мы видим проблему. Это пенсии и их размеры, невыплата заработной платы, жилищные проблемы, вопросы здравоохранения. Решение всех этих проблем зависит или от экономических возможностей государства или просто от плохой организации дела.

Конституция устанавливает систему органов государственной власти. За эти 10 лет принцип разделения властей не нарушался, сроки избрания высших органов власти, сроки избрания Президента, избрания Государственной Думы не нарушались. В основном соблюдаются сроки избрания органов государственной власти субъектов Федерации. Говоря другими словами, конституционные нормы, которые определяет система органов государственной власти, действительно соблюдается, и мы не знаем никаких грубых нарушений.

Еще одна часть Конституции - федерализм, здесь, кажется, больше всего у нас имеется критики. Может быть, есть для этого основания, но я думаю, это критика не к Конституции обращена, а к нашему законодательству, которое постоянно меняется, совершенствуется. Федерализм этой Конституции - демократический федерализм, он все-таки создан и развивается. И в этом отношении, у нас могут быть претензии к законодательству, которое повторяю, все время находится в развитии, но конституционные нормы соблюдаются.

Ряд вопросов на такую же тему. Вопрос задает Сергеев из г.Петропавлавск-Камчатск. Уважаемый Марат Викторович, ныне действующая Конституция имеет массу недостатков. Некоторые из них являются очевидными, например, обязанности граждан оказались в главе "Права и свободы"; норма о статусе прокуратуры в главе "Судебная власть", не говоря уже о многих пробелах (проблемах), с которыми Вам приходится сталкиваться. Президент РФ В. В. Путин считает, что нецелесообразно вносить поправки в Конституцию, но если было бы принято решение о принятии новой Конституции, какой бы Вы ее видели?

Что касается пробелов, то пробелы в Конституции неизбежны. Наша Конституция довольно пространна - 137 статей. Есть в мире конституции и поменьше. А для того, чтобы преодолеть пробелы, существует возможность толкования Конституции - это как раз то, чем занимается Конституционный Суд. Существуют Федеральные Конституционные законы, они конечно, не есть часть Конституции, но примыкают к ней. И таким образом, исправляют очень многие вопросы, которые не нашли прямого освещения прямого в Конституции. Но и собственно все конституционно-правовое законодательство развивает Конституцию, развивает ее многие положения. И таким образом, я полагаю, что в основном вот эту пробельность регулирования конституционно-правовых отношений нам удается каким-то образом восполнить.

Что касается поправок к Конституции - да, они возможны. Действительно, наш Президент РФ считает, что сейчас нецелесообразно вносить какие-то поправки. Но, повторяю, вся процедура внесения поправок предусмотрена в самой Конституции.

Что касается новой Конституции, мне бы хотелось, чтобы как можно дольше сохранялась ныне действующая, потому что в стабильности - сила Конституции. Но если будет другая, если будет новая, значит, мы будем ею руководствоваться. Очевидно, это будет на уровне тех представлений и тех политических условий, которые сложатся к какому-то икс-времени.

Начнем немножко с неожиданной стороны: во-первых, этим занимается сам Парламент, который, принимая законы, в подавляющем большинстве случаев, не ошибается и обеспечивает конституционный характер норм, которые он вводит; во-вторых, существует Конституционный Суд, у которого очень широкие права по конституционному контролю.

Контроль за его соблюдением осуществляют в сущности все судебные органы - и Верховный Суд, и Высший Арбитражный Суд, этим же занимается и наша прокуратура. Таким образом, в системе в совокупности закреплены очень большие возможности для того, чтобы обеспечить контроль за соблюдением прав свобод человека.

Таким образом, когда мы признаем, скажем, неконституционным закон с точки зрения нарушения в нем прав и свобод человека, мы уже защищаем не одного отдельного человека, а именно вот этих тысяч людей.

А если более конкретно, то когда мы признаем какой-то акт неконституционным (нам закон позволяет, и мы это делаем), мы тут же предписываем общим судам пересмотреть дело этого человека, именно в том направлении, которое указывает Конституционный Суд.

Но это все формальные требования. Кандидатуры подбирает Президент, который представляет их Совету Федерации, а Совет Федерации назначает судью на должность. Президенту же представляют те кандидатуры, которые выдвигают научные учреждения, судебные учреждения нашей страны. Президент выбирает тех, кто не только отвечает формально требованиям, а прежде всего юристов высокой, проявленной уже квалификации. В результате нынешний состав Конституционного Суда показывает, что в большинстве своем это люди с большим опытом научной деятельности - у нас, например, из 19 судей - 11 - это профессора и доктора наук, еще 6 - кандидаты наук. Или это бывшие судьи Верховного Суда, других судов, или это работники прокуратуры, другими словами говоря, представители всех таких учреждений, которые имеют дело с применением, анализом законов.

Вот таким образом складывается Конституционный Суд, хотя заранее, конечно, сказать, что есть какие-то квоты, нельзя. Мы видим, что Президент и Совет Федерации этим не руководствуются.

Баглай М.В.:

Дальше, что касается - согласовываем мы с кем-то свои решения или нет? Говорю прямо, что ничего и ни с кем мы не согласовываем. Суд самостоятельно решает все вопросы, не говоря уже о том, что согласовывать что бы то ни было невозможно даже технологически. Не хочу ни на кого бросить тень, но Конституционный Суд - это не суд, который действует в составе одного судьи, которому, предположим, можно что-то сказать. Это девятнадцать судей, убедить которых в том, что нужно действовать так или иначе, очень тяжело. Они все самостоятельны.

Далеее, что касается актов, которые подписывает Президент. Как можно утверждать, что мы их не проверяем, если Президент подписывает законы, то есть участвует в законодательном процессе вместе с двумя Палатами нашего Федерального Собрания? Мы проверяем акт, под которым в том числе стоит и подпись Президента.

Что касается нормативных актов - указов Президента, то надо признать, что времена изменились. У нас был период, когда законодательный массив нашей страны был маленький, или, скажем так недостаточный, только-только нарастал. И тогда Президент часто выпускал нормативные указы. Установилось даже такое с критическим оттенком выражение "указное право". Сейчас нет этого, сейчас нормативные указы выпускаются Президентом крайне, крайне редко. Если бы кто-нибудь обратился в Конституционный Суд , мы, безусловно, бы их рассмотрели, никакого в этом сомнения нет.

Что касается давления. Что под этим понимать? В нашем процессе участвуют: полномочный представитель Президента, полномочный представитель Правительства, представители Государственной Думы и Совета Федерации. Они излагают свою точку зрения на вопрос, который мы решаем. Чаще всего представители Федерального Собрания отстаивают тот акт, который оспаривается. Представитель Президента иногда выступает критически. Можно ли назвать эти выступления давлением на Конституционный Суд? Вряд ли. Потому что в наших процессах выступают также и представители той стороны, которая оспаривает акт. Процесс-то ведь состязательный. Мы, конечно, выслушиваем все стороны. Там где мы чувствуем какую-то логику, аргументацию, заслуживающую внимания, мы это воспринимаем, но сказать, что мы подвержены давлению только какой-нибудь одной стороны, невозможно. Для этого, по-моему, достаточно проанализировать наши постановления.

Повторяю, мы прислушиваемся к тем участникам процесса, в позиции которых присутствует логика, аргументация. Кроме государственных органов, иногда говорят о давлении со стороны прессы, средств массовой информации. Но вряд ли это можно называть давлением. Мы очень приветствуем, когда средства массовой информации нами интересуются, пишут, рекомендуют, критикуют и так далее. Это нормальное явление в демократическом обществе. Это нормальная взаимосвязь государства и общественности, без которой демократия невозможна.

Баглай М.В.:

По этому вопросу ведутся дискуссии, высказываются разные точки зрения, то есть создана благодатная почва для того, чтобы написать хорошую дипломную работу.

Теперь что касается содержания этого вопроса - как раскрыть положение статьи 80 нашей Конституции о том, что Президент - основной гарант. Прежде всего, главным подтверждением этой нормы является как раз то, что Президент имеет рычаги воздействия на все органы государственной власти. И на законодательный процесс, участником которого он является, и на исполнительную власть, которую он возглавляет, и на судебную власть. Конечно, он не вмешивается в правосудие, но, с точки зрения организации этой ветви власти его компетенция налицо - в назначении судей Президент участвует. Следовательно, в целом он влияет и на защиту прав и свобод граждан.

Можно сказать и более конкретно: Президент разрабатывает законопроекты, в том числе и законопроекты по защите прав и свобод граждан, и направляет их в Федеральное собрание. Надо сказать, что мало законопроектов, где бы не затрагивались права и свободы человека.

Далее - Президент имеет право вето. И именно тогда, когда Президент видит в законопроектах нарушения прав граждан, он использует это очень сильное оружие - вето. Надо сказать, что для проверки качества законодательных актов у него существует очень большой аппарат, сильное правовое управление, комиссия по правам человека, по гражданству и некоторые другие, которые в этой работе очень помогают.

Далее, не будем забывать, что Президент руководит правозащитными ведомствами или, как их называют, силовыми: Министерство внутренних дел, Федеральная служба безопасности и другие, которые обеспечивают безопасность человека. Безопасность - это очень важное условие для того, чтобы права были действительно реальными в нашей стране. Президент воздействует на субъекты федерации, правовое регулирование в которых тоже затрагивает права граждан. Здесь воздействие Президента, особенно в последнее время, усилилось довольной значительно. Вплоть до того, что в тех случаях, когда грубо нарушаются права человека, Президент имеет право роспуска законодательного собрания, имеет право освобождения от должности высшего должностного лица субъекта Российской Федерации.

Естественно, осуществить подобную крайнюю меру воздействия на руководство субъекта Российской Федерации не так просто, и в решении Конституционного Суда мы подчеркнули это и ввели довольно значительные стабилизаторы этого процесса, например, такие, как судебный порядок. По другому и быть не может, когда речь идет о выборных должностях в федеративном государстве.

Тут нельзя действовать теми же методами, что в унитарном государстве. Кстати, до роспуска законодательных собраний или увольнений губернаторов пока, к счастью, не доходило. Но возможности эти у Президента, как гаранта прав, есть.

Это очень тонкое замечание, и он верно увидел здесь проблему. Действительно в Конституции написано, что акт, признанный неконституционным, немедленно утрачивает силу. Немедленно! И в то же время, возможна отсрочка.

Начнем с того, что подобные отсрочки случаются крайне редко, и в исключительных случаях. И делается это как раз в интересах людей.

Самый, наверное, характерный пример - налоги и сборы. Мы установили неконституционность какого-либо сбора или налога. Но федеральный бюджет уже сверстан, и эти налоги уже заложены в доходную часть бюджета. Иными словами, за этим стоит гарантия тех или иных социальных прав. Если немедленно признать, что взимание того или иного налога не конституционно и прекратить эту практику, значит поставить под угрозу выполнение государством своих социальных обязательств перед гражданами.

Поэтому, чтобы дать возможность, ну если хотите, подготовиться нашим властям к новому правовому регулированию, мы отсрочиваем вступление в силу нашего решения. Только с этой целью. По прошествии какого-то времени, обычно, не более полугода, никак не более, бывает и меньше, наше решение, безусловно, вступает в силу.

В Конституции четко прописано, кто может менять Конституцию. Это Конституционное собрание, Федеральный парламент. Вносить предложения об изменении Конституции могут Президент, Правительство, субъекты Федерации. Но нигде не сказано о том, что этому может противодействовать, противостоять Конституционный Суд.

Я в этом процессе тоже участвовал и видел, насколько тщательно все это делалось. Разработчики Конституции исходили из международных норм, из сложившейся международно-правовой практики. И в сущности многие нормы, да все фактически нормы нашей Конституции, в особенности те, которые касаются прав человека, почти повторяют международные пакты о правах человека. Так что противоречия нет. С другой стороны, наша Конституция прямо предписывает, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью Конституции.

Что отсюда вытекает? То, что мы принимаем свои решения, опираясь на Конституцию и ссылаемся на международное право. Примерно 160 наших решений содержит такие ссылки на международное право. Но надо прямо сказать, что эти ссылки носят дополнительный характер.

Наиболее сложный, интересный и важный вопрос - это учет нами Европейской Конвенции о правах человека, которая развивается и прежде всего через практическую деятельность Европейского Суда по правам человека.

Решения Европейского Суда мы в обязательном порядке принимаем во внимание. Вы найдете их в некоторых наших постановлениях. Мы стремимся не только не отрываться от европейских стандартов, но и интегрироваться в европейское право, важнейшим фактором развития которого является Европейский Суд.

Вопрос N 158: "Уважаемый Марат Викторович! Вы по-прежнему придерживаетесь особого мнения в вопросах о праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения и выбора места жительства, считая, что наше право на выбор места жительства не должно нарушать неких социальных прав коренных жителей региона? Если это так, то не считаете ли вы, что норма, установленная в части 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации, согласно которой "осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц", имеет своеобразное проверочное действие, которое, в нашем случае, проявляется в том, что некие социальные права коренных жителей региона не должны нарушать прав всех остальных граждан Российской Федерации на проживание в этом регионе?" Спрашивает Марк из Ташкента.

Следующий вопрос N 130: "Когда отменят "крепостное право" в России? Я имею в виду прописку, которую теперь стыдно именуют регистрацией, хотя суть осталась прежней. Я - россиянин, родом из Ленинградской обл., в Москве работаю уже 10 лет, и моей семье эта проблема неравенства доставила немало трудностей". Спрашивает Владимир Самолейнко из Москвы.

Еще один вопрос N 155, от Андрея из Москвы: "Уважаемый Марат Викторович! Сейчас рабочая группа по совершенствованию миграционного законодательства под руководством заместителя Главы Администрации Президента В.П.Иванова разрабатывает проект нового закона о регистрации граждан по месту жительства и по месту пребывания. Разработкой этого законопроекта занимается коллектив во главе с вице-мэром г.Москвы В.П.Шанцевым. Не считаете ли Вы циничным сам факт того, что разработку столь важного и знакового для нашей страны закона поручили именно одному из руководителей Москвы, чьи нормативные акты больше всего грешат нарушением прав на свободу передвижения и выбор места жительства?".

Есть несколько вопросов, которые содержат совсем другую точку зрения, например вопрос 7 от Владимира из Перми: "Не считаете ли Вы, что в наше неспокойное время нужно обязательно вернуть прописку по месту жительства или хотя бы регистрацию, как одно из средств по борьбе с преступностью?". Таких вопросов масса, просто расскажите, каково ваше мнение по вопросам.

Баглай М.В.:

Там ясно сказано, что граждане России имеют право на свободу выбора места жительства. Совершенно очевидно, что регистрация необходима, но очень важно, каково содержание этой регистрации. Мы сказали, эта регистрация должна носить уведомительный, а не разрешительный характер. Она не должна путем хитрых сплетений восстанавливать институт прописки, она не адекватна прописке. Если в каких-то городах имеет место институт прописки, а мы иногда слышим об этом, то это неконституционно, могу сказать сразу.

Но, конечно, кроме юридического аспекта существует серьезная жизненная проблема - неконтролируемая массовая миграция. Она захлестывает некоторые города, особенно Москву. И поэтому сейчас изыскиваются возможности законодательного контроля, который должен способствовать решению этой проблемы. Конечно, он должен осуществляться и в соответствующих формах без нарушения конституционных прав и свобод граждан. И определенные действия властей в допустимых рамках возможны.

Марк из Ташкента, так он назвался, называет положение о том, что любые свободы и права не должны нарушать и затрагивать права и свободы других людей, "проверочным". Я, признаюсь, так не думаю. И мировая практика, и научные теории, и работы классиков говорят нам о том, что это важнейшая составная часть концепции свободы, принятая во всем цивилизованном мире.

Да, действительно, свобода должна быть, но она не должна наносить вред, затрагивать права других людей. Это коренное положение, которое никто отменить не может, даже тень сомнения бросать на это не стоит. И применительно к проблеме регистрации тоже.

Теперь, что касается вопроса о рабочей группе, разрабатывающей законопроект о регистрации. Честно говоря, я о группе Иванова ничего не знаю, никогда не слышал, но если и есть такая группа, то в ее силах провести лишь первый, самый предварительный этап работы по созданию нового закона. Цинизма в том, что в состав этой группы входит Шанцев, я признаться, не вижу никакого. Вполне логично, что к подобной работе подключают представителей как раз тех регионов, которые больше всего страдают от избыточной миграции, то есть каждодневно сталкиваются с проблемой. Так что это совершенно естественная вещь.

И что значит - "поручили Шанцеву"? Кто поручил, собственно? Если это поручение исходит от руководства Москвы, от Мэра, то это его право - поручить своему заместителю разрабатывать какой-то законопроект. Пожелаем им удачи.

Но твердо могу сказать, что если новый закон окажется противоречащим Конституции, мы его отменим. Конституционный Суд всегда на страже, и этот мяч мы в ворота не пропустим.

Я не знаю судью Боброву, этой ее реплики лично не слышал, следовательно ничего не могу о ней сказать. Я не знаю, при каких обстоятельствах она, как сказано в вопросе, усмехнулась. Вообще-то, если женщина улыбается, ничего плохого в этом нет. Если же она действительно сказала: "Идите в Конституционный Суд и пусть он вас у себя регистрирует", то это, конечно, грубость, которая не достойна судьи, и заслуживает осуждения. Но в каждой такой ситуации надо разобраться, убедиться, доказательно убедиться.

К тому же есть куда обжаловать подобные инциденты. Можно обжаловать в судебном порядке, можно обжаловать в прокуратуру, можно и нужно заставить любого выполнять решения Конституционного Суда.

Что касается этого судебного дела, то, насколько я знаю, оно не закончено. Поэтому я ему оценки никакой дать не могу. К тому же, чтобы оценить материалы дела, прежде всего нужно с ними ознакомиться. У нас, у судей, есть незыблемое правило - надо подержать дело в руках, прочитать внимательно, изучить. И только после этого давать оценку.

А в общем плане, хотелось бы сказать, что если действительно речь идет о проверке законности норм Устава Москвы, то могу сказать твердо: проверку Конституции Уставов субъектов Федерации, с точки зрения их соответствия как Федеральной Конституции, так и Федеральным законам, осуществляет Конституционный Суд и больше никто. Об этом прямо говорится и в нашем законодательстве, и в двух решениях Конституционного Суда РФ. Потому что проверка такого важного, принятого народом или высшим представительным органом акта, как Конституция или Устав, не должна осуществляться одним человеком, как это происходит в судах общей юрисдикции. Здесь необходима коллегиальность, намеренная усложненность, которую вводит законодатель, предписывая, например, чтобы мы рассматривали такие учредительные документы, как Уставы, полным составом суда. Не палатой, в которой 10 человек - тоже ведь много, а всем составом суда, всеми 19 судьями.

Вы спросите - зачем так сложно? Не только затем, чтобы проявить уважение к учредительным документам субъектов РФ, за которыми стоит воля народа, но и затем, что любая конституция или устав - очень сложный документ, и проверять его надо всесторонне. Могу Вам сказать, что у нас это всегда очень сложный, длительный процесс, где мы очень внимательно оцениваем различные аспекты дела. Можно сказать, что внимание к Уставу или Конституции субъектов Федерации повышенное. А, в целом, повторяю, норма гласит, что учредительные документы проверяются только в порядке Конституционного судопроизводства, а не в судах общей юрисдикции.

Но, как известно, точек зрения на проблему может быть много, а сущность у нее одна. Вот ее и надо выявить. Так что самое трудное - привести все точки зрения, позиции всех судей к единому знаменателю, и учесть все те принципы, которые будут заложены в основу судебного решения. Лично мне бывает непросто тогда, когда я оказываюсь в меньшинстве, а большинство судей склоняются к другой точке зрения. К счастью, такое случается не часто, но все же бывает иногда. Могу сказать, что я относительно спокойно "наступаю на горло собственной песне" и присоединяюсь к мнению большинства. Каждый судья, правда, имеет право выступить с особым мнением, но злоупотреблять этим, конечно, никто не хочет.

Но есть один весьма интересный аспект, касающийся развивающегося прецедентного права, и он напрямую связан с Европейским Судом по правам человека. Этот суд более 50 лет действует, накопил огромное количество судебных прецедентов, которые для нас - источник права, и мы иногда копаемся в этих старых архивных книгах и принимаем на вооруженияеэти решения, многие из которых, повторяю, были сформулированы очень давно. И здесь прецеденты защиты прав человека имеют для нас огромное значение, мы даже в какой-то степени заимствуем их.

В европейском праве все больше и больше растет значимость Европейского Суда как центрального органа, проверяющего состояние прав человека, с точки зрения регулирующего воздействия европейской конвенции по правам человека. И во всех европейских странах так или иначе опираются на прецеденты Европейского Суда.

Вопрос N 71. Уважаемый Марат Викторович, вопрос чрезвычайной важности! Принято ли в настоящее время постановление КС РФ относительно неконституционности норм нового Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих правила о представительстве? Много ли жалоб находится на рассмотрении в Конституционном Суде по этому вопросу и какова позиция председателя Конституционного Суда? Романов (Калининград)

Кроме того, председатель никогда не высказывается предварительно ни о чем. Если я это сделаю, а потом будет рассмотрение дела по данному вопросу, то согласно закону меня придется вывести из состава суда, рассматривающего данное дело, но поскольку я закон немножко знаю и никогда не нарушаю, то и ответить на ваш вопрос по существу не смогу.

Единственное, что могу сказать - Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации принят совсем недавно, но та норма, о которой вы спрашиваете, вызвала уже очень много нареканий. Мы, как вы знаете, по собственной инициативе никаких актов не проверяем, у нас так называемая "связанная инициатива". Но к нам поступило порядка двадцати запросов по названной норме. Заявители считают, что она нарушает принципаравенства, потому что осуществление определенной профессиональной деятельности ставится в зависимость от организационной формы этой деятельности, а именно - от членства в коллегии адвокатов. Заявители говорят: "А если я предпочитаю не к адвокату, а к соседу пойти, который умнее и образованнее?"

Еще бытует мнение, что существующая норма АПК как бы насильно загоняют тех юристов, которые оказывают платные услуги, в адвокатские коллегии, потому что иначе они утрачивают право свободно выступать в судебном процессе. Правы ли заявители? Не знаю. Да и знал бы - не сказал. Это будет решать Конституционный Суд.

Но могу заверить вас, что ответ на ваш вопрос в обозримом будущем будет дан. Ответ, как всегда, правильный.

Журналист: Бюро правовой информации. Марат Викторович! У меня вопрос по поводу принципа независимости судей. Сейчас часто приходится слышать, что наши судьи прежде всего независимы от граждан.

Судьи должны быть независимы от других властей, и здесь нередко возникают проблемы. Что касается взаимоотношения суда и граждан в ходе процесса, то процессуальные права любого участника процесса прописаны в законе. И любой участник процесса, безусловно, имеет право заявить ходатайство, обжаловать решение суда и так далее. Главное, что человек в ходе процесса остается независимым.

Баглай М.В.:

И не думайте, пожалуйста, что я пытаюсь уйти от ответа. Иногда после первого беглого прочтения кажется, что дело простое или не слишком интересное. Но чем глубже в него вникаешь, тем интересней оно становится. Ни одного исключения из этого правила не было, честно вам скажу. И дискуссии, и споры у нас вспыхивают по всем делам. Но, пожалуй, у меня лично особый интерес вызывают вопросы, связанные с развитием конституционного права, например, может ли Президент баллотироваться на новый срок в 2000 году, или право Президента распускать Государственную Думу, или вопросы, связанные с деятельностью парламента, например, каким большинством должны приниматься законы и как Совет Федерации должен относиться к своей обязанности рассматривать определенные законопроекты.

Вот эти вопросы конституционно-правового характера, которые, совершенно очевидно, влияют на эффективность всего государственного механизма, мне особенно интересны. Но не менее интересны и вопросы рыночного права, связанного с правом собственности. Очень важными были те дела, где мы дисквалифицировали административную конфискацию, указав на то, что такая санкция возможна только по решению суда.

А самыми сложными, пожалуй, были дела, связанные с защитой социальных прав граждан, например, по жалобам чернобыльцев.

Газета "Консерватор": Марат Викторович, такой вопрос. Сейчас буквально прозвучал вопрос о том, что суд буквально проигнорировал решение Конституционного Суда. Бывает, что и другие суды и другие органы власти не исполняют решения Конституционного Суда. Как с этим бороться и не нужно ли в связи с этим создание некоего специального органа, который бы строго следил за соблюдением постановления Конституционного Суда и карал бы за их нарушение? Большое спасибо.

Журналист: Здравствуйте, информационное агентство "Росбизнесконсалтинг". Скажите, пожалуйста, сейчас 23 марта пройдет референдум в Чечне по принятию Конституции. Ваше мнение, каким образом это может повлиять на ситуацию в Республике? Спасибо.