(1).jpg)
За семью печатями, или Тайна совещательной комнаты
Необходимым условием независимого вынесения объективного судебного решения процессуальный закон считает соблюдение судом тайны совещательной комнаты. Предусмотрены довольно строгие требования к режиму этой тайны: нахождение в совещательной комнате только судей, входящих в состав суда по данному делу, запрет на разглашение суждений, имевших место при вынесении решения, на разговоры судей по телефону, а иногда и на выход судьи из совещательной комнаты.
Вместе с тем, современные информационные технологии все больше осложняют проверку соблюдения судом требований закона в этой части. Трудно представить себе совещательную комнату без компьютера, при помощи которого изготавливается судебный акт, и без информационных систем (баз данных нормативных актов), которые, как правило, имеют выход в Интернет.
Так что компьютер в совещательной комнате либо не должен быть подключен к Интернету, либо там вообще не должно быть компьютера. В противном случае проверить соблюдение тайны совещания судей крайне затруднительно. К тому же у каждого судьи имеется мобильный телефон, при помощи которого можно свободно общаться. Разумеется, соблюдение тайны совещания зависит при таких обстоятельствах от самого судьи – он должен предпринимать все меры к ее исполнению.
Вместе с тем, несовершенно и само процессуальное законодательство. Так, УПК РФ предусматривает, что по окончании рабочего времени, а также в течение рабочего дня суд вправе сделать перерыв для отдыха с выходом из совещательной комнаты (ч. 2 ст. 298 УПК РФ). ГПК РФ и АПК РФ такой нормы не предусматривают, тогда как некоторые экономические дела по трудоемкости не уступают уголовным. В этой связи я думаю, что указанные различия в положениях УПК РФ, с одной стороны, и ГПК РФ и АПК РФ, с другой стороны, не имеют разумного обоснования. При совершенствовании этих кодексов соответствующие положения должны быть унифицированы.
Что же касается направления такой унификации, то я являюсь сторонником отмены тайны совещания судей. Гораздо важнее добиться того, чтобы на судью не оказывалось постороннего влияния при принятии им судебных актов. Тайна совещания судей этому никак не помогает, но и не мешает. Влияние на судью может оказываться и чаще всего оказывается до начала судебного заседания, а не тогда, когда он находится в совещательной комнате. Так что перерывы в совещании судей могут быть, и не надо устанавливать для них специфических условий. А уж тем более такие перерывы, на мой взгляд, не должны служить основаниями для отмены судебных актов по процессуальным мотивам.
Неразумно реагировать на любые нарушения тайны совещания судей. Одно дело, когда происходит мелкое нарушение тайны – выход из совещательной комнаты, скажем, в туалет или ответ на личный звонок малолетней дочери – оно не ведет к вынесению необъективного решения. Напротив, если судья вышел из совещательной комнаты и отправился в кабинет председателя суда, либо во время совещания ему позвонил прокурор или адвокат стороны, участвующей в деле, то такие нарушения тайны совещания судей уже нельзя считать мелкими.
Полагаю, что следует реагировать лишь на те нарушения тайны совещания, которые повлекли или могли повлечь нарушение процессуальных принципов, прежде всего с точки зрения объективности, независимости и беспристрастности судьи.
Кроме того, я никогда не был сторонником того, чтобы сильно формализовать работу судей при написании судебных актов (когда писать или печатать резолютивную часть, иные части судебного акта, использовать или не использовать формулировки сторон при подготовке такого акта). Полагаю, что какая-то часть текста судебного акта может быть написана судьей и вне совещательной комнаты. Жесткие формальные требования к судебным актам увеличивают количество возможных процессуальных нарушений и облегчают отмену правильного по существу акта из-за таких нарушений. К реальному правосудию такие отмены часто не имеют никакого отношения. Разумеется, есть фундаментальные принципы, которые нарушать нельзя, но за их рамками любые процессуальные нарушения следует оценивать с точки зрения того, как они повлияли на свободное волеизъявление судьи.
Поэтому я бы отказался от тайны совещания судей, заменив ее подробными правилами поведения судьи в случае, если на него в той или иной форме оказывалось давление кем бы то ни было с целью склонить к вынесению решения, которое не соответствует его внутреннему убеждению. Судья о каждом таком факте должен сделать запись в журнале внепроцессуальных обращений, он вправе заявить по этим мотивам самоотвод или поставить в самом начале судебного заседания перед сторонами вопрос о том, доверяют ли они ему слушать их дело. Другой вопрос, будет или не будет судья так себя вести…
Однако если будет установлено, что он должен был это сделать и не сделал, то налицо процессуальное нарушение, которое служит основанием для отмены судебного акта. Аналогичным я бы видел поведение судьи и при наличии у него конфликта интересов в связи с принятым к производству делом.
Поскольку я являюсь сторонником отмены тайны совещания судей, то даже если эта тайна сохранится, нужно смягчить предъявляемые к ней требования. Повторюсь, нарушение тайны совещания судей должно влечь отмену судебного акта лишь тогда, когда такое нарушение было существенным, то есть повлияло или могло повлиять на внутреннее убеждение судьи при принятии такого судебного акта.
Судья также должен иметь право разгласить тайну совещания, если один из судей, участвовавших в этом совещании, пытался повлиять на остальных, ссылаясь не на правовые основания, а на то, что на него самого оказывали влияние, скажем, государственные органы, судьи, стороны процесса или иные лица.
И никакой тайны совещания не может быть, если судья рассматривает дело единолично.
