Запрет дарения. Легальный обход ограничений

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО. ДОГОВОРЫ

Ограничивает ли законодатель организации и предпринимателей тем, что установил запрет на заключение договоров дарения между ними? В каких случаях юридические лица могут дарить деньги и имущество друг другу, а в каких — нет? Можно ли признать сделку купли-продажи дарением, если стороны не рассчитались за товар? Ответы на эти и многие другие вопросы можно найти в арбитражной практике и в настоящей статье.

арение между коммерческими фирмами, как известно, запрещено. Однако многие компании не обращают внимания на это ограничение, особенно во взаимоотношениях между материнскими и дочерними. Тем более что налоговое законодательство предусматривает освобождение от налогообложения средств, полученных безвозмездно материнской компанией от "дочки" и наоборот (с учетом ряда ограничений).

В результате фирмы зачастую финансируют друг друга, передавая деньги (или другое имущество) безвозмездно, например, на пополнение оборотных средств. Кроме того, таким образом некоторые компании пытаются вывести свои активы в преддверии предстоящего банкротства.

Проблема, о которой пойдет речь в настоящей статье, обусловлена как наличием лежащих в ее основе глубоких теоретических противоречий, так и практической необходимостью решения деловых задач, связанных с оборотом имущества коммерческих организаций. Споры подогревает и неоднозначная судебная практика.

Исследование проблемы запрета дарения между коммерческими организациями мы хотели бы начать с ответа на основополагающий, с нашей точки зрения, вопрос: действительно ли запрет дарения между коммерческими организациями ограничивает предпринимательскую деятельность? Ответ на него позволяет определить существование указанной проблемы как таковой.

Итак, п. 4 ст. 575 ГК РФ устанавливает, что в отношениях между коммерческими лицами не допускается дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти МРОТ.

Критическая оценка данной нормы связана с тем, что она зачастую рассматривается как запрет на любое безвозмездное отчуждение имущества, имеющее место между коммерческими организациями, в том числе в рамках корпоративных взаимоотношений. Так ли это на самом деле?

Обратимся к понятию и правовой природе договора дарения. По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (ст. 572 ГК РФ).

Ключевым признаком договора дарения в теории является не только его безвозмездность, но также и то, что намерение одарить вообще не связано с ожиданием какого-либо встречного предоставления. А.Л. Маковский обозначил этот признак как отсутствие "причинной обусловленности" дарения встречным предоставлением со стороны одаряемого(*1).

На наш взгляд, данное понимание природы договора дарения позволяет в полной мере понять логику законодателя, отказавшего коммерческим организациям в возможности дарить имущество друг другу.

Согласно ст. 50 ГК РФ отличительным признаком коммерческих организаций является основная цель их деятельности — извлечение прибыли. Данное утверждение в равной степени справедливо и для отношений с участием индивидуальных предпринимателей.

Исходя из этого очевидно, что дарение явно противоречит сути взаимоотношений между субъектами предпринимательской деятельности. С этим, на наш взгляд, преимущественно и связан установленный п. 4 ст. 575 ГК РФ запрет на заключение договора дарения именно между коммерческими организациями.

Однако нужно признать, что дарение, как мы его описали, на практике чаще всего не представляет экономического интереса для коммерческих организаций. Здесь приходится говорить об иных формах безвозмездной передачи имущества, которые зачастую ошибочно квалифицируют как дарение.

Речь идет прежде всего об имущественных взаимоотношениях между организациями-участниками (учредителями) и зависимыми компаниями. На практике именно здесь возникает большее количество вопросов.

В арбитражный суд обратился конкурсный управляющий акционерного общества с иском к ООО о признании недействительной сделки безвозмездной передачи основных и оборотных средств. В обоснование предъявленных требований истец сослался на ст. 168, 575 ГК РФ, указав, что заключенная между участником общества и самим обществом сделка приема-передачи имущества является договором дарения, запрещенным законодательством. В силу данного обстоятельства указанная сделка является ничтожной. Решением суда первой инстанции иск был удовлетворен. Суд в постановлении ФАС ВВО от 28.02.2003 N 168/9 решение суда первой инстанции оставил в силе. Но при этом указал, что доводы кассатора о том, что передача имущества осуществлялась в рамках финансирования зависимого общества, не основаны на законе, так как стороны сделки являются самостоятельными субъектами хозяйствования, не отвечают по долгам друг друга и финансирование текущей деятельности ответчика не входит в обязанности его учредителя (участника). Таким образом, сделка по безвозмездной передаче имущества учредителем дочернему обществу была признана судом ничтожной как договор дарения, заключенный между коммерческими лицами.

Вместе с тем в постановлении ФАС ВСО от 18.01.2002 N А33-10307/01-С2-Ф02-3445/01-С2 суд отклонил доводы истца о том, что действия ответчика по передаче имущества в порядке внесения вклада в ООО следует расценить как дарение. В качестве мотивировки суд указал, что ст. 17 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" является специальной нормой для участников общества. Обязанность участников общества по внесению вклада возникает из сложного юридического состава и является дополнительной обязанностью, возлагаемой на всех его участников при наличии этого условия в уставе. Вклады в имущество общества влияют на размер его чистых активов, исходя из которого определяется действительная стоимость доли каждого участника общества, в том числе при выходе из него. При таких обстоятельствах, по мнению суда, действия участника общества по передаче имущества нельзя признать безвозмездными. Аналогичные выводы содержатся и в постановлении ФАС СКО от 22.12.2006 N Ф08-6710/06.

Представленные примеры из судебной практики свидетельствуют о том, что передача имущества от участника зависимому обществу без явного встречного предоставления со стороны последнего не всегда признается дарением. Так, вклад в имущество общества или в уставный капитал исключает возможность применения к указанным отношениям норм гражданского законодательства о дарении, так как отсутствует один из главных признаков договора дарения — безвозмездность. При этом возмездность данных правоотношений следует не из документов по сделке, а из содержания корпоративных отношений.

Вместе с тем риск признания передачи вклада в имущество общества дарением имеет место при отсутствии доказательств, что такая передача осуществлена с намерением внести вклад именно в имущество или в уставный капитал. Представление таких доказательств в судебном процессе является необходимым условием обоснования позиции об отсутствии отношений дарения между сторонами. При этом надлежащими доказательствами будут документы, отвечающие требованиям законодательства об оформлении процедуры внесения вклада в имущество или в уставный капитал общества.

Здесь мы хотели бы коснуться вопроса соотношения норм гражданского и налогового законодательства.

Речь идет прежде всего о подп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ, предусматривающем возможность исключения из налогооблагаемых доходов общества стоимости имущества, полученного безвозмездно от лица, с которым общество находится в корпоративных отношениях.

Необходимо отметить, что не всегда удается провести логические параллели между нормами гражданского и налогового законодательства. Однако, с нашей точки зрения, не совсем правильно и обосновывать какие-либо противоречия в законодательстве сравнительным анализом норм отраслей права, имеющих различные задачи, принципы и предмет регулирования.

На наш взгляд, при сопоставлении указанных отраслей права необходимо исходить из "первичности" гражданского. Именно с учетом действительного содержания гражданско-правовых отношений сторон определяются налоговые последствия совершенных операций (п. 7—8 постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды"). Поэтому, безусловно, требование ГК РФ о запрете дарения между коммерческими организациями не может ставиться под сомнение нормами налогового законодательства: недействительная сделка не может порождать какие-либо правовые последствия для сторон, в том числе налоговые.

Соответственно, в подп. 11 п. 1 ст. 251 НК РФ идет речь только о допустимых с точки зрения действующего законодательства формах безвозмездной передачи имущества, например, о вкладе в имущество общества.

Таким образом, запрет дарения между коммерческими лицами не препятствует осуществлению законной предпринимательской деятельности. Нельзя говорить и о несоответствии положений ст. 575 ГК РФ реалиям деловой жизни: в действительности субъекты предпринимательской деятельности могут быть заинтересованы в отчуждении имущества без явного получения какого-либо встречного предоставления. Однако заинтересованность именно в дарении, как правило, отсутствует.

Вместе с тем судебная практика полна примеров, связанных с исследованием правовых отношений сторон на предмет заключения между ними договора дарения. Подобные судебные процессы, как правило, инициируются стороной, заинтересованной в возврате переданного ранее имущества.

Рассчитывать на это позволяет ст. 168 ГК РФ, предусматривающая, что в общем порядке сделка, не соответствующая требованиям закона, ничтожна. В соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ последствием совершения такой сделки является рести-туция.

В силу прямого запрета заключать договор дарения между коммерческими лицами указанный договор практически никогда не является непосредственным предметом судебных разбирательств. Чаще всего истец требует применения последствий ничтожной сделки в отношении договора (купли-продажи, оказания услуг и т.д.), который, по мнению истца, является притворной сделкой, совершенной с целью прикрыть договор дарения.

Согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворные сделки также ничтожны. В этом случае права и обязанности сторон определяются исходя из существа той сделки, которую стороны в действительности имели в виду. Соответственно, притворность сделки, прикрывающей запрещенный законом договор дарения, свидетельствует о ничтожности всех сделок: той, которая была фактически заключена, и той, которую стороны имели в виду, — что, безусловно, ведет к реституции.

Рассмотрим, в каких ситуациях договоры могут быть расценены судами как притворные сделки, прикрывающие заключение между коммерческими организациями договора дарения.

В постановлении ФАС ЗСО от 20.02.2008 N Ф04-942/2008 (581-А70-38) была проверена законность судебных актов, вынесенных по результатам рассмотрения иска конкурсного управляющего ЗАО о применении последствий ничтожной сделки по уступке доли ЗАО в уставном капитале ООО. Судами было установлено, что по договору уступки ЗАО безвозмездно уступило третьему лицу долю в уставном капитале ООО, в связи с чем взаимоотношения сторон фактически являются дарением. Суд кассационной инстанции поддержал вывод судов, что заключенный договор уступки ничтожен в силу его несоответствия п. 4 ст. 575 ГК РФ.

Ключевым в данном деле стал вопрос об отсутствии в возмездном по своей сути договоре условия о каком-либо встречном предоставлении. Любопытно, что в постановлении ФАС ЗСО от 12.02.2008 N Ф04-731/2008 (124-А46-8) был сформулирован совершенно иной подход, в соответствии с которым отсутствие в соглашении условия о цене имущества само по себе не свидетельствует о его дарении.

Данная позиция, на наш взгляд, является более справедливой и отвечающей требованиям законодательства, предусматривающего, что договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное (п. 3 ст. 423 ГК РФ). В силу этого в постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" сказано, что когда в договоре нет прямого указания о цене и она не может быть определена из условий договора, оплата должна производиться по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги (п. 3 ст. 424 ГК РФ). То есть сам факт отсутствия цены в договоре не препятствует сторонам исполнить данный договор.

Вместе с тем данный подход ставит вопрос о критериях разграничения возмездного договора без согласованного условия об оплате и договора дарения.

В постановлении ФАС СКО от 25.12.2007 N Ф08-8597/07 суд указал, что обязательным признаком договора дарения должно служить очевидное намерение передать имущество в качестве дара.

Соответственно, намерение сторон является определяющим фактором, позволяющим судам надлежащим образом квалифицировать совершенную сторонами сделку.

Что может свидетельствовать о том или ином намерении сторон?

Безусловную значимость имеет положение договора о встречном предоставлении. Необходимо признать, что встречное предоставление оценивается судами как условие, исключающее возможность квалификации сделки как договора дарения.

В постановлении ФАС ЦО от 25.07.2007 N А54-4329/2006С16 судом были оценены доводы заявителя кассационной жалобы о том, что избранные в договоре уступки права требования форма и порядок оплаты (векселями) свидетельствуют о скрытой форме договора дарения, поскольку никаких денежных средств и ценных бумаг в качестве оплаты не передавалось. Суд пришел к выводу, что в оспариваемом договоре сторонами согласовано условие об оплате, в связи с чем отсутствуют правовые основания считать оспариваемый договор дарением.

Вместе с тем суд отверг ссылку заявителя на то, что фактически денежные средства или имущество не передавались, указав, что данное обстоятельство не является основанием для признания договора недействительным.

Анализ судебной практики показывает: если встречное предоставление прямо указано в договоре, то вопрос исполнения данного договора действительно чаще всего не включается судами в круг обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения дела.

Однако если характер или порядок оплаты не свидетельствует явно о намерении сторон совершить возмездную сделку, суды не ограничиваются исследованием только положений оспариваемого договора.

В постановлении ФАС ЗСО от 14.02.2006 N Ф04-9835/2005 (18978-А70-36) проверка договора поставки на предмет признания его притворной сделкой, прикрывающей договор дарения, строилась исходя из анализа фактических действий стороны сделки по исполнению договора поставки. Суд указал, что совокупностью имеющихся в материалах дела доказательств — доверенностями и накладными, фактическим получением ответчиком нефтепродуктов, частичной оплатой полученной продукции, действиями по признанию задолженности по оплате нефтепродуктов, заключением соглашения в целях предоставления ответчику рассрочки платежа — подтверждается наличие между сторонами по спору отношений по поставке нефтепродуктов. При этом доказательств наличия у сторон намерения прикрыть сделку дарения не представлено.

Развитие данной позиции нашло отражение и в постановлении ФАС МО от 22.01.2008 N КГ-А40/14138-07 по делу о признании сделки недействительной как прикрывающей договор дарения. Суд указал, что признаком притворности сделки является отсутствие волеизъявления на исполнение заключенной сделки у обеих ее сторон, а также намерение сторон фактически исполнить прикрываемую сделку.

Таким образом, в предмет доказывания по делам о признании недействительными притворных сделок входят факт заключения сделки, действительное волеизъявление сторон именно на совершение прикрываемой сделки, обстоятельства заключения договора и доказательства несоответствия волеизъявления сторон их действиям.

Соответственно, в целях установления действительного намерения сторон, если оно не следует явно из положений договора, можно ссылаться также на фактические обстоятельства исполнения данного договора, которые подтверждены документально.

В практике встречаются примеры, когда рассматриваемые нами требования о применении последствий недействительной сделки основаны на утверждении о несоответствии согласованной сторонами цены имущества его фактической стоимости.

Надо признать, что и здесь отсутствует единообразие. Так, в постановлении ФАС УО от 20.12.2006 N Ф09-11216/06-С3 был признан правомерным вывод суда нижестоящей инстанции о притворности сделки, фактически прикрывающей договор дарения, в силу того, что сделка по продаже имущества согласно отчету оценщика была проведена по цене в 50 раз ниже рыночной.

Однако такая практика не преобладает. В постановлении ФАС МО от 03.04.2008 N КГ-А40/1229-08 суд указал, что принцип свободы договора, касающийся в том числе и определения сторонами финансовых условий заключаемого ими договора, не требует, чтобы одно предоставление было эквивалентом другого в экономическом смысле, так как стороны свободны в определении цены продаваемого и покупаемого товара. В связи с этим цена имущества, указанная в договоре, не может свидетельствовать о совершении сторонами договора дарения. Иное толкование закона ведет к дестабилизации договорных отношений и неустойчивости гражданского оборота. Данная правовая позиция поддержана также в постановлении ФАС ЗСО от 12.02.2008 N Ф04-731/2008 (124-А46-8).

Таким образом, теория и судебная практика в вопросах квалификации договорных отношений сторон наибольшее значение придают исследованию истинных намерений сторон. В связи с этим, чтобы минимизировать возможность признания совершенной сторонами сделки договором дарения, необходимо прежде всего помнить о том, что:

• основным признаком договора дарения является его безвозмездность, намерение стороны передать имущество в дар;
• договоры, содержащие ясное условие о встречном предоставлении, даже если оно не равноценно стоимости переданного имущества, как правило, не признаются договорами дарения;
• отсутствие в возмездном договоре условия о встречном предоставлении или его неясность не свидетельствует безусловно о наличии отношений дарения; данный факт устанавливается с учетом обстоятельств, свидетельствующих о намерениях сторон, включая фактические действия сторон по исполнению договора;
• передача имущества в качестве вклада в уставный капитал или в имущество общества не признается дарением при наличии надлежащим образом оформленных документов.

*1) Маковский А.Л. Дарение // Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М., 1996. С. 305.

Журнал "Арбитражное правосудие в России" N 9/2008, Е.А. ГУРБАТОВА, юрист Коллегии адвокатов "Юков, Хренов и Партнеры"