Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 29 сентября 2020 г. № 14-КГ20-7-К1 Суд отменил апелляционное и кассационное определения и направил дело о компенсации морального вреда на новое апелляционное рассмотрение, поскольку суд первой инстанции не выяснил тяжесть причиненных истице физических и нравственных страданий в связи незаконным уголовным преследованием, не дал надлежащей правовой оценки таким обстоятельствам, а также не учел индивидуальные особенности личности истицы

№ 2-3146/2019

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Асташова С.В.,

судей Марьина А.Н. и Кротова М.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Остапенко Людмилы Анатольевны к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Остапенко Людмилы Анатольевны на решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 27 июня 2019 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 15 октября 2019 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 4 марта 2020 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Марьина А.Н., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

Остапенко Л.А. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, указав в обоснование требования, что 22 июля 2016 г. в отношении нее как заместителя главного врача по экономике бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница № 3» (далее - БУЗ ВО «ВГКБ № 3») было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 285 Уголовного кодекса Российской Федерации.

27 ноября 2017 г. на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовное дело прекращено, в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления. За Остапенко Л.А. признано право на реабилитацию. Полагая, что незаконным уголовным преследованием ей причинен моральный вред, истица просила присудить в ее пользу денежную компенсацию морального вреда в размере 600 000 руб.

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 27 июня 2019 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 15 октября 2019 г., исковые требования удовлетворены частично: с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Остапенко Л.А. взысканы компенсация морального вреда в размере 20 000 руб. и судебные расходы в размере 18 000 руб.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 4 марта 2020 г. решение суда первой инстанции и апелляционное определение оставлены без изменения.

В кассационной жалобе Остапенко Л.А. ставится вопрос об отмене названных выше судебных постановлений, как незаконных.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 2 сентября 2020 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились и о причинах своей неявки не сообщили. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь частью 4 статьи 39012 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц. Оснований для удовлетворения ходатайства представителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Воронежской области (далее - СУ СК России по Воронежской области) Бовт О.И. об участии в судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи (поступило в Верховный Суд Российской Федерации 28 сентября 2020 г.) Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не усматривает.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, поступивших от Министерства финансов Российской Федерации, прокуратуры Воронежской области и СУ СК России по Воронежской области, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 39014 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения допущены судами при рассмотрении данного дела.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 22 июля 2016 г. на основании постановления заместителя руководителя СО по Центральному району города Воронежа СУ СК России по Воронежской области в отношении истицы возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 285 Уголовного кодекса Российской Федерации, поводом для которого явились заявления медицинских сестер Добросоцких Е.Д. и Папиной Т.Г. от 23 июня 2016 г. о совершении заместителем главного врача по экономике БУЗ ВО «ВГКБ № 3» Остапенко Л.А. неправомерных действий.

24 апреля 2017 г. вынесено постановление о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием состава преступления.

В последующем 26 мая 2017 г. указанное постановление отменено и 23 июня 2017 г. производство по уголовному делу возобновлено, срок предварительного следствия продлен до 23 июля 2017 г.

24 июля 2017 г. вновь вынесено постановление о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием состава преступления.

25 августа 2017 г. данное постановление также отменено и 28 августа 2017 г. дело принято к производству следователя, следствие возобновлено на срок до 28 сентября 2017 г., но затем прекращено по тем же основаниям.

27 октября 2017 г. постановление о прекращении уголовного дела вновь отменено, производство возобновлено на срок до 27 ноября 2017 г. и в эту же дату вынесено постановление о прекращении уголовного дела по основаниям, предусмотренным пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием состава преступления.

В ходе расследования по указанному уголовному делу проводились различные следственные действия, в том числе допросы Остапенко Л.А. в качестве подозреваемой, обыск в жилище, очные ставки.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, оценив полученные доказательства, исходил из того, что в результате незаконного уголовного преследования истцу причинен моральный вред, подлежащий компенсации в размере 20 000 руб. При этом суд указал, что определяя размер денежной компенсации морального вреда он учитывает объем и характер нарушенных прав Остапенко Л.А., а также то обстоятельство, что следственными органами меры, ограничивающие свободу истицы, не избирались.

Суды апелляционной и кассационной инстанций согласились с такими выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что обжалуемые судебные постановления приняты с существенным нарушением норм материального и процессуального права и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064-1101) и статьей 151 данного кодекса.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (пункт 2).

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8).

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен.

К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи.

В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Таким образом, по смыслу приведенного выше правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

Между тем выводы судебных инстанций об определении размера подлежащей взысканию в пользу Остапенко Л.А. компенсации морального вреда не отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, а также разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

При определении размера компенсации морального вреда, суд первой инстанции ограничился только ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в положениях статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации. В решении суда не приведены мотивы, почему суд пришел к выводу о том, что сумма в 20 000 руб., является достаточной компенсацией причиненных Остапенко Л.А. нравственных страданий, нет указания на то, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной судом суммы компенсации морального вреда и послужили основанием для значительного уменьшения суммы компенсации морального вреда.

Суд первой инстанции не выяснил тяжесть причиненных истице физических и нравственных страданий в связи незаконным уголовным преследованием, не дал надлежащей правовой оценки таким обстоятельствам, как общий срок предварительного расследования (16 месяцев), проведение следственных действий с ее участием, включая обыск в жилище, и длительное нахождение в статусе подозреваемой в совершении преступления средней тяжести, а также не учел индивидуальные особенности личности Остапенко Л.А., не дал оценки доводам об ухудшении состояния здоровья, вызванного нервным стрессом, возникшим из-за постоянного участия в следственных действиях.

Кроме того, суд первой инстанции вообще не исследовал обстоятельства причинения ущерба деловой репутации истицы в результате незаконного уголовного преследования.

Между тем из материалов дела усматривается, что Остапенко Л.А. проработала в области здравоохранения более 31 года, многократно поощрялась за добросовестный труд, награждалась почетными грамотами разного уровня, в том числе грамотами департамента здравоохранения Воронежской области, Воронежской городской Думы, но после увольнения она не смогла вновь устроиться на работу в учреждения здравоохранения по причине неоднократных отказов работодателей, сопряженных с фактом возбуждения в отношении нее уголовного дела.

Более того, судом первой инстанции установлено, что следователем-криминалистом в департамент здравоохранения Воронежской области направлено представление от 24 апреля 2017 г. о принятии мер по устранению обстоятельств вменяемого Остапенко Л.А. преступления, которое содержало персональные данные истицы, сведения о том, что она обвиняется в совершении уголовно-наказуемого деяния, а также предложение о рассмотрении этого представления на совещании сотрудников департамента здравоохранения Воронежской области.

Указанные обстоятельства приведены Остапенко Л.А. в иске в обоснование размера денежной компенсации морального вреда, однако какой-либо оценки суда не получили.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о размере взыскиваемой в пользу Остапенко Л.А. суммы компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивирован, в решении суда не приведены доводы в обоснование размера присужденной истице компенсации морального вреда со ссылкой на доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о законности и обоснованности решения суда.

Допущенные судом первой инстанции нарушения норм материального и процессуального права судом апелляционной инстанции и кассационным судом общей юрисдикции не устранены.

Согласно части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса. Повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»).

С учетом изложенного, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что допущенные по делу нарушения норм материального права являются существенными, непреодолимыми, и приходит к выводу об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 15 октября 2019 г. и определения судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 4 марта 2020 г. с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 39014-39016 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 15 октября 2019 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 4 марта 2020 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.