Постановление Арбитражного суда Московского округа от 1 июня 2022 г. N Ф05-10385/22 по делу N А40-18871/2021

г. Москва

1 июня 2022 г.

Дело N А40-18871/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 26.05.2022.

Полный текст постановления изготовлен 01.06.2022.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего судьи Матюшенковой Ю.Л.,

судей Гречишкина А.А., Дербенева А.А.

при участии в заседании:

от заявителя - Леванов Д.С. д. от 24.05.22

от ответчика - Герус И.Н. д. от 29.07.21

рассмотрев 26.05.2022 в судебном заседании кассационную жалобу АО "Страховая компания "Полис-гарант"

на решение Арбитражного суда города Москвы от 03.11.2021,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2022

по заявлению АО "Страховая компания "Полис-гарант"

к Межрегиональной инспекции Федеральной налоговой службы по крупнейшим налогоплательщикам N 9

о признании недействительным решения;

УСТАНОВИЛ:

АО "Страховая компания "Полис-гарант" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании недействительным решения от 02.12.2019 N 03-38/14.3-133 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 03.11.2021, оставленным без изменения Девятым арбитражным апелляционным судом от 06.02.2022,. в удовлетворении заявленных требований отказано в полном объёме.

Законность судебных актов проверена в порядке ст. ст. 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с кассационной жалобой АО "Страховая компания "Полис-гарант", в которой заявитель со ссылкой на нарушение норм материального права просит решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда отменить, не передавая дело на новое рассмотрение принять по делу новый судебный акт о признании недействительным решения МИФНС по крупнейшим налогоплательщикам N 9 от 02.12.2019 N 03-38/14,3-133.

Представитель заявителя в судебном заседании кассационного суда доводы жалобы поддержал.

Представитель ответчика в отзыве на кассационную жалобу и в заседании суда возражал против кассационной жалобы по мотивам, изложенным в судебных актах.

Отзыв на кассационную жалобу представлен и приобщен к материалам дела.

Изучив материалы дела, проверив соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, имеющимся в материалах дела доказательствам, правильность применения судами норм материального и процессуального права, доводы кассационной жалобы и возражений относительно них, заслушав представителей лиц, участвующих в деле, суд кассационной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Как установлено судами, налоговым органом была проведена выездная налоговая проверка общества за период с 01.01.2015 по 31.12.2017, по окончании которой составлен акт выездной налоговой проверки от 11.10.2019 N 03-37/14.3-31, принято решение от 02.12.2019 N 03-38/14.3-133 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, согласно которому общество привлечено к ответственности, предусмотренной пунктом 3 статьи 122 НК РФ, в виде штрафа в размере 43 072 630 руб., предусмотренной пунктом 1 статьи 126 НК РФ в виде штрафа в размере 59 600 руб., доначислен налог на прибыль организаций за 2015 - 2017 в размере 107 681 576 руб., начислены пени в размере 39 778 669 руб. (далее - решение).

Доначисления произведены по эпизодам признанной нереальности оказания услуг агентами и нереальности операций купли-продажи ценных бумаг.

Отказывая обществу в удовлетворении заявленных требований, суды исходили из отсутствия реальности оказания агентами посреднических услуг. Фактически услуги, предусмотренные агентскими договорами, оказаны сотрудниками общества по пункту 2.1 решения инспекции. Также установлено отсутствие реальности операций купли-продажи ценных бумаг, денежные средства перечислялись безвозмездно.

Судом установлено, что обществом не соблюдены условия, установленные пунктом 1 статьи 54.1 НК РФ.

Применив положения ст.ст. 54.1, 75, 100, 101, 110, п. 3 ст. 122, 126, 252, 294 НК РФ, руководствуясь ст.ст. 198, 201 АПК РФ, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу, что оспариваемое решение соответствует закону и не нарушает прав и законных нтересов налогоплательщика.

Так, суды пришли к в выводу, что налогоплательщиком необоснованно учтены в составе расходов, уменьшающих доходы по налогу на прибыль организаций, денежные суммы, выплаченные посреднику ИП Быстрову И.В., и начисленные посредникам ООО "БЕСТ АЛЬЯНС", ООО "АВТО НОВА", ИП Мирзаеву Ш.А., квалифицированные обществом как агентское (комиссионное) вознаграждение.

Основанием для указанных выводов инспекции послужили установленные в ходе проведения выездной налоговой проверки и подтвержденные материалами дела факты, свидетельствующие о совершении обществом фиктивных операций и создании им искусственного документооборота, т.е. об отсутствии реальности оказания агентами посреднических услуг.

Установлено, что в проверяемом периоде общество, осуществляя страховую деятельность, заключало договоры страхования (полисы). Согласно представленным при проведении выездной налоговой проверки документам (агентские договоры, акты об оказании услуг) посреднические услуги оказывали страховые агенты, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей и юридических лиц. Как установлено судом первой инстанции, между обществом и агентами были заключены агентские договоры с: ИП Быстровым И.В. от 23.01.2014 ИП 15-4 Nн0007/А; ООО "БЕСТ АЛЬЯНС от 10.04.2014 ЮЛ 06-0 Nн173/А; ООО "Авто Нова" от 30.12.2014 ЮЛ 06-0 Nн0224/А; с ИП Мирзаевым Ш.А. от 29.09.2017 ИП 17-0 Nн478/А (агенты). Обществом представлены акты об оказании услуг (работ) по заключенным договорам (содержат перечень договоров страхования, с указанием номера договора, наименование страхователя, даты начала действия договора, страховой премии, процента комиссионного вознаграждения, суммы комиссионного вознаграждения).

Однако, как установлено выездной налоговой проверкой, фактически оказание посреднических услуг осуществлялось штатными работниками общества без участия спорных агентов, привлечение агентов осуществлялось только "на бумаге" с целью получения налоговой экономии.

Как установлено судом, услуги, предусмотренные агентскими договорами, фактически были оказаны самим обществом и не могли быть оказаны спорными агентами по совокупности установленных судами оснований.

Так, агенты не могли оказывать посреднические услуги обществу поскольку: не несли затрат на обычную хозяйственную деятельность (отсутствуют платежи на цели обеспечения ведения финансово-хозяйственной деятельности (коммунальные услуги, электроэнергию, связь, правовых программ Консультант-Плюс или Гарант, оплата картриджей для принтера, оплата за обслуживание или ремонт компьютерной техники и т.д.); агенты неизвестны сотрудникам общества, что подтверждается протоколами допросов; страхователи не подтвердили факта участия агентов в процедуре заключения и пролонгации договоров страхования; у заявителя в период с 2015 по 2017 среднесписочная численность работников составляла 75 - 77 человек; с посредниками ООО "Бест Альянс", ООО "Авто Нова", ИП Быстров И.Г. полностью отсутствует деловая переписка; агенты представляли в налоговые органы отчетность с минимальными показателями, не соответствующими оборотам по счетам, либо вообще не представляли отчетность, не уплачивали налоги; заявленные обществом адреса являются недостоверными, кроме генерального директора сотрудники отсутствовали, имеют массового учредителя и генерального директора; заявленные генеральные директоры организаций либо отказались от факта деятельности в организации, либо подтвердили, однако не смогли пояснить, с кем конкретно контактировали, указали, что никогда договоры страхования не заключали, страховые полисы не оформляли и не подписывали, страховую премию от клиентов - страхователей не получали, кто от имени организации взаимодействовал с организациями - контрагентами им не известно, сотрудники общества (которые подписали полисы - прим. инспекции) им не знакомы (протоколы допроса); сотрудники общества не знают, кто приносил документы в бухгалтерию по спорным агентам (протоколы допроса).

Из анализа движения денежных средств по расчетным счетам общества установлено перечисление страховых взносов (премий) напрямую от страхователей в адрес общества без привлечения агентов ИП Быстрова И.В., ООО "БЕСТ АЛЬЯНС", ООО "Авто Нова", ИП Мирзаева Ш.А, что подтверждается выписками по счетам.

Из кассовой книги за 2015-2017 следует, что денежные средства (страховая премия) от физических лиц (страхователей) вносились в кассу общества от ИП Быстрова И.В., ООО "БЕСТ АЛЬЯНС", ООО "Авто Нова" по агентским договорам, однако квитанции на получение страховой премии, платежные поручения к оформленным страховым полисам, как это предусмотрено договорами, обществом не представлены.

Перечисление агентского вознаграждения как по расчетным счетам, так и по кассе общества в адрес ООО "БЕСТ АЛЬЯНС", ООО "Авто Нова", ИП Мирзаева Ш.А. не осуществлялось, за исключением ИП Быстрова И.В., что не оспаривается обществом.

Обществом представлены журналы учета договоров страхования за 2015-2017, в которых содержится информация о страхователях, заключивших договоры страхования (страховых полисов) с обществом через спорных страховых агентов, а также страховые полисы по страхователям, привлеченным агентами ИП Быстровым И.В., ООО "БЕСТ АЛЬЯНС", ООО "Авто Нова", ИП Мирзаевым Ш.А., из которых следует, что лицами, оформившими страховые полисы от имени общества, выступали сотрудники общества, с которыми заключены трудовые договоры, либо договоры гражданско-правового характера, что также не оспаривается обществом.

8. Из журналов заключенных договоров страхования за 2015-2017 следует, что сотрудники общества, их родственники и учредители общества страховали свое личное имущество и свою гражданскую ответственность в обществе через агентов ООО "БЕСТ АЛЬЯНС", ООО "Авто Нова", ИП Быстров И.В., ИП Мирзаев Ш.А. Вместе с тем из свидетельских показаний указанных сотрудников, следует, что полисы страхования ОСАГО оформлялись сотрудниками отдела ОСАГО в обществе (Вищик О.А., Устименко В.Л., Калаева О.М., Костиков А.Н., Гавриловец О.Р., Жигульский Д.М.), страховая премия оплачивалась свидетелями наличными денежными средствами в кассу общества, спорные агенты свидетелям не знакомы. Согласно представленным страховым полисам от имени страховщика выступали сотрудники общества.

Некоторыми страхователями договоры страхования заключались в один день через разных страховых агентов; часть страхователей, которых согласно журналам заключенных договоров страхования, привлекли спорные агенты, уже являлись постоянными клиентами общества.

Все агенты являются взаимозависимыми с обществом.

Величина вознаграждения спорным агентам значительно превышает агентское вознаграждение, установленное иным, реальным агентам.

Указанная совокупность обстоятельств оценена судами как достаточная для вывода о нереальности участия спорных агентов в деятельности общества и формальном характере документооборота с ними без фактического оказания услуг.

Приведенные в кассационной жалобе ссылки на фактические обстоятельства и документы отклоняются судом округа, поскольку они не опровергают правильности выводов судов первой и апелляционной инстанции и не свидетельствуют о реальности оказания услуг спорными агентами.

По эпизоду приобретения ценных бумаг судами на основании оценки совокупности доказательств сделан вывод о том, что операции по купле-продаже ценных бумаг с ООО "Юнигард-ЛТД" фактически не осуществлялись, носили формальный характер, а денежные средства перечислялись безвозмездно под видом операций по купле-продаже ценных бумаг.

Применив положения ст.ст. 54.1, п. 3 ст. 122, 248, 250 НК РФ, проанализировав представленные договоры и платежные документы, суды установили, что все ценные бумаги, приобретенные по договорам с ООО "Юнигард-ЛТД", были в том же периоде в том же количестве реализованы обратно. При этом суды установили, что ООО "Юнигард-ЛТД" фактически не осуществляло и не могло осуществлять операций с ценными бумагами, поскольку не вело реальной деятельности, у общества отсутствует персонал, отсутствуют основные средства, не осуществляются расходы на обычную хозяйственную деятельность, не представляется бухгалтерская отчетность, у общества массовый учредитель и массовый руководитель, отсутствуют расчетные счета. В настоящее время с 21.08.2017 общество исключено из ЕГРЮЛ. Ценные бумаги, как установили суды, не могли являться предметом сделок между обществом и ООО "Юнигард-ЛТД". Движение денежных средств носило транзитный характер, деньги в итоге вернулись налогоплательщику.

Создан формальный документооборот с целью получения необоснованной налоговой выгоды в виде получения налогоплательщиком безвозмездно денежных средств. При этом был занижен внереализационный доход.

Судами проверен и отклонен довод налогоплательщика о реальности владения им ценными бумагами, поскольку установлено, что купонный доход, дивиденды, иные денежные выплаты по ним фактически не выплачивался.

Суд округа не усматривает оснований согласиться с доводами кассационной жалобы, поскольку формальность хозяйственных операций и документооборота налогоплательщиком не опровергнута.

Исходя из положений пунктов 1 и 3 статьи 3, статьи 54.1 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ); а также правовых позиций, изложенных в актах Конституционного Суда Российской Федерации (в том числе Постановления от 28.03.2000 N 5-П, от 17.03.2009 N 5-П, от 22.06.2009 N 10-П, Определения от 04.07.2017 N 1440-О, от 27.02.2018 N 526-О, от 26.03.2020 N 544-О), в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.10.2006 N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды", по общему правилу не допускается извлечение налоговой выгоды из потерь казны налогоплательщиками, использующими формальный документооборот с участием организаций, не ведущих реальной экономической деятельности и не исполняющих налоговые обязательства в связи со сделками, оформляемыми от их имени ("технические" компании), при том, что лицом, осуществляющим исполнение, является иной субъект.

В соответствии с пунктами 1 и 3 статьи 3 Налогового кодекса законодательство о налогах и сборах исходит из всеобщности и равенства налогообложения, необходимости взимания налогов в соответствии с их экономическим основанием и недопустимости произвольного налогообложения.

При оценке обоснованности налоговой выгоды согласно пункту 1 постановления Пленума N 53 предполагается, что действия налогоплательщика, имеющие своим результатом получение налоговой выгоды, экономически оправданны, а сведения, содержащиеся в налоговой декларации и бухгалтерской отчетности, - достоверны. Представление налогоплательщиком в налоговый орган всех надлежащим образом оформленных документов, предусмотренных законодательством о налогах и сборах, в целях получения налоговой выгоды является основанием для ее получения, если налоговым органом не доказано, что сведения, содержащиеся в этих документах, неполны, недостоверны и (или) противоречивы.

В силу правовых позиций Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (пункты 4, 9 и 11 постановления Пленума N 53), налоговая выгода не может быть признана обоснованной, если получена налогоплательщиком вне связи с осуществлением реальной предпринимательской или иной экономической деятельности. Если судом установлено, что главной целью, преследуемой налогоплательщиком, являлось получение дохода исключительно или преимущественно за счет налоговой выгоды в отсутствие намерения осуществлять реальную экономическую деятельность, в признании обоснованности ее получения может быть отказано. Признание налоговой выгоды необоснованной не должно затрагивать иные права налогоплательщика, предусмотренные законодательством о налогах и сборах.

С учетом изложенного, выявление необоснованной налоговой выгоды не предполагает определения налоговой обязанности в относительно более высоком размере, что по сути означало бы применение санкции, а может служить основанием для доначисления суммы налога, подлежащей уплате в бюджет таким образом, как если бы налогоплательщик не злоупотреблял правом (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 05.04.2018 N 305-КГ17-20231, от 06.03.2018 N 304-КГ17-8961, от 30.09.2019 N 307-ЭС19-8085, от 28.10.2019 N 305-ЭС19-9789 и др.).

Изложенные подходы к оценке обоснованности налоговой выгоды и определению последствий злоупотребления правом в налоговых отношениях сохраняют свою актуальность после принятия Федерального закона от 18.07.2017 N 163-ФЗ, которым часть первая Налогового кодекса дополнена статьей 54.1 Налогового кодекса, конкретизировавшей обстоятельства и условия, принимаемые во внимание при оценке допустимости поведения налогоплательщика.

В частности, согласно подпункту 2 пункта 2 статьи 54.1 Налогового кодекса одним из условий получения налоговой выгоды является исполнение обязательства по соответствующей сделке надлежащим субъектом - лицом, заключившим договор с налогоплательщиком, либо лицом, на которое обязанность исполнения обязательства переведена (возложена) в силу договора или закона.

Цель противодействия налоговым злоупотреблениям при применении данной нормы реализуется за счет исключения возможности извлечения налоговой выгоды налогоплательщиками, использующими формальный документооборот с участием компаний, не ведущих реальной экономической деятельности и не исполняющих налоговые обязательства в связи со сделками, оформляемыми от их имени ("технические" компании), при том, что лицом, осуществляющим исполнение, является иной субъект.

Исходя из необходимости реализации вышеназванных публичных целей противодействия налоговым злоупотреблениям и поддержания в правоприменительной практике финансовых стимулов правомерного поведения участников оборота, в упомянутых в подпункте 2 пункта 2 статьи 54.1 Налогового кодекса случаях последствия участия налогоплательщика в формальном документообороте должны определяться с учетом его роли в причинении потерь казне.

Если цель уменьшения налоговой обязанности за счет организации формального документооборота с участием "технических" компаний преследовалась непосредственно налогоплательщиком или, по крайней мере, при известности налогоплательщику об обстоятельствах, характеризующих его контрагента как "техническую" компанию, налогоплательщик должен нести риск негативных для себя последствий.

Судами подтверждена обоснованность применения налоговым органом п. 3 ст. 122 НК РФ, предусматривающего ответственность за умышленное деяние.

Доводы кассационной жалобы не опровергают обоснованности квалификации правонарушения с учетом установленных судом обстоятельств организации налогоплательщиком взаимодействия с контрагентами, направленного на получение необоснованной налоговой выгоды.

Доводы кассационной жалобы о нарушении процедуры проведения проверки, выразившимся в затягивании ее сроков, не могут служить основанием для отмены судебных актов.

Принимая во внимание положения п. 14 ст. 101 НК РФ, перечисленные процессуальные нарушения не могут быть признаны существенными и не влекут безусловное признание решения инспекции недействительным, при этом основания для выводов о том, что они привели к принятию незаконного решения, также отсутствуют.

Довод кассационной жалобы о чрезмерной длительности процедуры налоговой проверки с нарушением срока вынесения и направления акта проверки, принятия решения по итогам проверки, сам по себе не может служить основанием для признания решения недействительным.

Ссылка налогоплательщика на истечение срока на принудительное взыскание налоговой задолженности на основании оспариваемого решения не свидетельствует о его недействительности, поскольку решение, принятое по результатам налоговой проверки, является только первым шагом в многоэтапной процедуре взыскания.

Согласно правовой позиции Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в абзаце 1 п. 31 Постановления от 30.07.2013 N 57 "О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации", несоблюдение налоговым органом сроков при совершении определенных действий в рамках осуществления мероприятий налогового контроля, в том числе срока на вручение акта проверки проверяемому лицу, предусмотренного п. 5 ст. 100 НК РФ, не влечет изменения порядка исчисления сроков на принятие мер по взысканию налога, пеней, штрафа в принудительном порядке.

Таким образом, налоговым законодательством установлен предельный срок на принудительное взыскание недоимки, выявленной по итогам налоговой проверки.

Соответствующие доводы о несоблюдении указанных сроков могут быть заявлены налогоплательщиком в суде только в рамках оспаривания либо требования об уплате налога, пеней и штрафа, направленного ему на основании статьи 70 НК РФ, либо решения о взыскании налога, пеней, штрафа, принятого в соответствии со статьей 46 НК РФ, либо в качестве возражений на иск, предъявленный налоговым органом по правилам статьи 46 НК РФ (абзац 2 п. 31 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 57 "О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации").

Как вытекает из правовых позиций, выраженных в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 05.02.2013 N 11254/12, от 29.11.2011 N 7551/11, от 21.06.2011 N 16705/10, при проверке соблюдения сроков принудительного внесудебного взыскания оценке подлежит своевременность действий налогового органа на стадии исполнения решения, вынесенного по результатам налоговой проверки (после вступления в силу решения и получения реальной возможности его исполнения), которая начинается с выставления требования об уплате налога. Аналогичная позиция выражена в пункте 6 Обзора практики разрешения арбитражными судами дел, связанных с применением отдельных положений части первой Налогового кодекса Российской Федерации, доведенном до арбитражных судов информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.03.2003 N 71.

Соответственно, само по себе нарушение длительности проведения налоговой проверки не может иметь юридического значения для оценки правомерности действий налогового органа на стадии взыскания задолженности по налогам. Иное приводило бы к смешению сроков, относящихся к различным административным процедурам - сроков производства по делу о нарушении законодательства о налогах и сборах, и сроков исполнения решения, принятого по результатам названного производства. При этом, в отличие от процедуры взыскания задолженности, нарушение длительности производства по делу о нарушении законодательства о налогах и сборах может быть обусловлено совокупностью причин, имеющих различный характер - как объективный (например, не поступление ответов налоговому органу на направленные им запросы иным лицам, позднее поступления ответов от уполномоченных органов других государств в рамках обмена информацией), так и субъективный (необходимость обеспечения реализации прав налогоплательщика, в том числе на ознакомление с материалами налоговой проверки, на подготовку дополнительных возражений и т.п).

Исходя из сложившихся в судебной практике подходов суды обоснованно отклонили довод о пропуске срока принудительного взыскания доначислений по решению, поскольку он касается обстоятельств, связанных с его исполнением, а не принятием, в связи с чем на действительность решения не влияет.

Процессуальные нарушения, на которые указал заявитель, выразившиеся, по его мнению, в недостаточном исследовании судами существенных для дела обстоятельств и подтверждающих их доказательств, не подтверждаются материалами дела. Судами исследована в полном объеме вся совокупность доказательств, представленных сторонами, поэтому отсутствие в судебных актах ссылки на отдельные доказательства не является существенным и не привело к неправильному разрешению спора.

Суд кассационной инстанции отклоняет приведенные в кассационной жалобе доводы, поскольку они не опровергают выводы судебных инстанций, а повторяют доводы, которые являлись предметом проверки судами, свидетельствуют о несогласии заявителя с выводами судов, основанными на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, которым дана надлежащая правовая оценка. Несогласие заявителя с их оценкой и иная интерпретация, неправильное толкование им норм закона, не означают судебной ошибки (ст. 71 АПК РФ).

Пределы рассмотрения дела в суде кассационной инстанции ограничены проверкой правильности применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствия выводов о применении нормы права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам (ч. ч. 1, 3 ст. 286 АПК РФ).

Арбитражный суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в обжалуемом судебном акте либо были отвергнуты судами, разрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими (ч. 2 ст. 287 АПК РФ).

Судебными инстанциями правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам.

Доводы жалобы направлены на переоценку выводов суда первой и апелляционной инстанций, что в силу ст. 286 и ч. 2 ст. 287 АПК РФ не допускается при рассмотрении спора в суде кассационной инстанции.

Нарушений судом первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 288 АПК РФ основаниями для отмены судебного акта, не установлено.

Руководствуясь статьями 284, 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 03.11.2021, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2022 по делу N А40-18871/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий судья

Ю.Л. Матюшенкова

Судьи

А.А. Гречишкин А.А. Дербенев