Постановление Суда по интеллектуальным правам от 13 декабря 2023 г. N С01-2206/2023 по делу N А36-4147/2022 Суд отменил принятые ранее судебные акты и передал дело о защите исключительных прав на промышленные образцы на новое рассмотрение, поскольку из обжалуемых судебных актов не представляется возможным установить, к каким выводам пришли суды первой и апелляционной инстанций относительно момента совершения и характера вменяемого истцом ответчику правонарушения

Резолютивная часть постановления объявлена 7 декабря 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 13 декабря 2023 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе председательствующего судьи Силаева Р.В., судей Борзило Е.Ю., Пашковой Е.Ю.;

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Зверевой А.А. -

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Светлое Детство" (ул. 50 лет Победы, д. 30, пос. Ключ Жизни, Елецкий р-он, Липецкая обл., 399742, ОГРН 1174827009389) на решение Арбитражного суда Липецкой области от 01.03.2023 по делу N А36-4147/2022 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.07.2023 по тому же делу

по иску индивидуального предпринимателя Будылдиной Алены Анатольевны (г. Тюмень. ОГРНИП 314723213900107) к обществу с ограниченной ответственностью "Светлое Детство" о защите исключительных прав на промышленные образцы по патентам Российской Федерации N 130314, N 130313, N 129851, N 129852, N 129853, N 129854, N 129855, N 129856.

В судебном заседании принял участие представитель общества с ограниченной ответственностью "Светлое Детство" - Оленичев И.П. (по доверенности от 29.08.2023 N 603-1).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Будылдина Алена Анатольевна обратилась в Арбитражный суд Липецкой области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Светлое Детство" (далее - общество) со следующими требованиями:

о возложении обязанности прекратить действия, нарушающие исключительные права на промышленные образцы по патентам Российской Федерации N 130314, N 130313, N 129851, N 129852, N 129853, N 129854, N 129855 и N 129856;

о запрете рекламы, ввоза, производства, предложения к продаже, продажи и иного введения в хозяйственный оборот на территории Российской Федерации изделия "Стендовая панель с декоративными игровыми элементами", в котором выражены результаты интеллектуальной деятельности Будылдиной А.А.;

о возложении обязанности в течение 30 дней с момента вступления в законную силу судебного акта опубликовать в официальном бюллетене Федеральной службы по интеллектуальной собственности "Изобретения. Полезные модели" решение суда о допущенном нарушении с указанием Будылдиной А.А. как правообладателя вышеуказанных промышленных образцов;

о взыскании 1 665 600 рублей компенсации за нарушение исключительных прав.

Решением Арбитражного суда Липецкой области от 01.03.2023, оставленным без изменения постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.07.2023, исковые требования удовлетворены частично: суд обязал общество прекратить действия, нарушающие исключительные права Будылдиной А.А., охраняемые патентами N 129851 (декоративно-развивающая панель "МЧС"), N 129852 (декоративно-развивающая панель "Поликлиника"), N 129853 (декоративно-развивающая панель "Полиция"), N 129854 (декоративно-развивающая панель "Магазин" (Девочка с мороженым)), N 129855 (декоративно-развивающая панель "Скейт-парк"), N 129856 (декоративно-развивающая панель "Кремль"), N 130313 (декоративно-развивающая панель "Рыбалка"), N 130314 (декоративно-развивающая панель "Пасека"); обществу запрещена реклама, ввоз, производство, предложение к продаже, продажа и иное введение в хозяйственный оборот на территории Российской Федерации изделий "Стендовая панель с декоративными игровыми элементами", в которых выражены результаты интеллектуальной деятельности Будылдиной А.А.; суд обязал общество в течение 30 дней с момента вступления в законную силу судебного акта опубликовать в официальном бюллетене Федеральной службы по интеллектуальной собственности "Изобретения. Полезные модели" решение суда о допущенном нарушении с указанием Будылдиной А.А. как правообладателя промышленных образцов по патентам N 130314, N 130313, N 129851, N 129852, N 129853, N 129854, N 129855 и N 129856; с общества в пользу Будылдиной А.А. взыскано 460 000 рублей компенсации, а также 12 252 рублей 58 копеек возмещения судебных расходов по уплате государственной пошлины. В удовлетворении остальной части требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований либо направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В судебном заседании представитель общества поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил ее удовлетворить.

Будылдина А.А. в отзыве на кассационную жалобу против ее удовлетворения возражала, настаивая на законности и обоснованности решения суда первой инстанции и постановления апелляционного суда.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Будылдина А.А. является патентообладателем следующих промышленных образцов:

1) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 129851 выдан 16.03.2022 по заявке N 2021503481 от 09.07.2021) в составе следующих изображений:

, , ;

2) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 129852 выдан 16.03.2022 по заявке N 2021503485 от 09.07.2021) в составе следующих изображений:

, , ;

3) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 129853 выдан 16.03.2022 по заявке N 2021503487 от 09.07.2021) в составе следующих изображений:

, , ;

4) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 129854 выдан 16.03.2022 по заявке N 2021503490 от 09.07.2021) в составе следующих изображений:

, , ;

5) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 129855 выдан 16.03.2022 по заявке N 2021503497 от 09.07.2021) в составе следующих изображений:

, , ;

6) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 129856 выдан 16.03.2022 по заявке N 2021503503 от 09.07.2021) в виде изображения

;

7) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 130313 выдан 25.03.2022 по заявке N 2021504705 от 22.09.2021) в составе следующих изображений:

, , , , ;

8) "Стеновая панель с отдельными декоративными игровыми элементами" (патент Российской Федерации N 130314 выдан 25.03.2022 по заявке N 2021504704 от 22.09.2021) в составе следующих изображений:

, , , , .

Названный патентообладатель, обнаружив в социальной сети vk.com/svetloedetstv информацию о вводе обществом в гражданский оборот продукции (стеновых панелей), нарушающей исключительные права на вышеприведенные промышленные образцы, обратился к обществу с претензией и впоследствии в арбитражный суд с иском в рамках настоящего дела.

Удовлетворяя исковые требования частично, суд первой инстанции исходил из доказанности факта обладания истцом исключительные правами на вышеприведенные промышленные образцы, а также факта нарушения ответчиком таких исключительных прав истца в результате, в том числе заключения в 2022 году контрактов на поставку соответствующих товаров.

При определении размера компенсации суд первой инстанции руководствовался сведениями о стоимости спорных товаров ответчика, отклонив расчет истца, выполненный с учетом стоимости его товаров.

Апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции, отклонив доводы ответчика, аналогичные его доводам, приведенным в кассационной жалобе.

В частности, как указал апелляционный суд, довод ответчика о том, что регистрация промышленных образцов по патентам N 129851-129856 произведена 16.03.2022, по патентам N 130313, 130314 - 25.03.2022, тогда как в качестве доказательства нарушения исключительных прав на промышленные образцы истцом представлен нотариальный протокол осмотра доказательств от 21.03.2022, в котором зафиксировано размещение ответчиком фотографий изделий 01-06.02.2022, то есть до даты регистрации всех промышленных образцов истца, не имеет правового значения, поскольку в силу статей 1363 и 1381 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) исключительное право на промышленный образец действует с даты приоритета - с даты подачи заявки на патентование.

Расчет размера взысканных судом первой инстанции в пользу истца денежных средств ответчиком, как указал апелляционный суд, ответчиком по существу не опровергнут.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, заслушав мнение представителя ответчика, явившегося в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения кассационной жалобы в силу следующего.

По мнению общества, судом первой инстанции не было учтено, что действия ответчика по вводу в гражданский оборот изделий, послужившие основанием для обращения Будылдиной А.А. в арбитражный суд в рамках настоящего дела, были осуществлены ответчиком до даты государственной регистрации вышеуказанных промышленных образцов. Между тем институт временной правовой охраны промышленного образца, предусматривающий право патентообладателя на получение вознаграждения за использование принадлежащего ему объекта интеллектуальной собственности третьим лицом в период с даты подачи заявки до даты его государственной регистрации, исключает основания для удовлетворения требований истца о взыскании компенсации.

По мнению заявителя кассационной жалобы, суду первой инстанции надлежало применить по аналогии разъяснения, содержащиеся в пункте 155 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), из которых следует, что положения статьи 1491 ГК РФ не могут быть расценены как свидетельство того, что действия, совершенные до даты государственной регистрации товарного знака в Государственном реестре товарных знаков, являются нарушением исключительного права на товарный знак. Использование третьими лицами обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с заявленным на регистрацию в качестве товарного знака обозначением, в период между датой подачи заявки (датой приоритета) и датой регистрации этого товарного знака не может считаться нарушением исключительного права на товарный знак.

Оценив соответствующие доводы заявителя кассационной жалобы, коллегия судей кассационной инстанции пришла к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если названным Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных указанным Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными названным Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную указанным Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается названным Кодексом.

Согласно пункту 2 статьи 1352 ГК РФ, в качестве промышленного образца охраняется решение внешнего вида изделия промышленного или кустарно-ремесленного производства, а не идеи либо наименования конструкторско-художественных решений.

В силу пункта 1 статьи 1358 ГК РФ патентообладателю принадлежит исключительное право использования изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со статьей 1229 названного Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец), в том числе способами, предусмотренными пунктом 2 указанной статьи.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 1358 ГК РФ использованием промышленного образца считается, в частности ввоз на территорию Российской Федерации, изготовление, применение, предложение о продаже, продажа, иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей изделия, в котором использован промышленный образец.

Согласно абзацу четвертому пункта 3 статьи 1358 ГК РФ промышленный образец признается использованным в изделии, если это изделие содержит все существенные признаки промышленного образца или совокупность признаков, производящую на информированного потребителя такое же общее впечатление, какое производит запатентованный промышленный образец, при условии, что изделия имеют сходное назначение.

Суд по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что в силу приведенной правовой нормы значение для настоящего спора имеют выводы о наличии либо отсутствии в изделиях ответчика всех существенных признаков промышленных образцов истца или совокупности признаков, производящей на информированного потребителя такое же общее впечатление, что предполагает необходимость установления (выявление) судом таких признаков, а не выводы о наличии или отсутствии сходства до степени смешения, которые имеют значения для споров о защите исключительных прав на средства индивидуализации и в которых данный вопрос разрешается с позиций рядового (среднего) потребителя, в то время как в данном споре - с позиций информированного потребителя.

Как усматривается из материалов настоящего дела, обращаясь в арбитражный суд первой инстанции с исковыми требованиями к обществу, Будылдина А.А. ссылалась на факт незаконного использования ответчиком вышеперечисленных промышленных образцов посредством размещения в социальной сети "ВКонтакте" информации о своей продукции, нарушающей исключительные права на соответствующие объекты интеллектуальной собственности (предпоследний абзац стр. 1 искового заявления). При этом истец указал, что противоправные действия были совершены ответчиком, в том числе в феврале 2022 года.

Ответчик в отзыве от 06.09.2023 (т. 1 л.д. 108-110) оспорил довод о нарушении исключительных прав истца, указав, что вменяемые в качестве правонарушения действия были совершены ответчиком до даты выдачи патентов на промышленные образцы истца.

Как указано выше, при принятии решения по настоящему делу суд первой инстанции счел доказанными факт принадлежности предпринимателю Будылдиной А.А. в момент совершения обществом правонарушения исключительных прав на вышеуказанные промышленные образцы и факт их использования обществом в своей продукции, нашедшей отражение на его странице в социальной сети, а также пришел к выводу об отсутствии доказательств, подтверждающих наличие предусмотренных законом или договором обстоятельств, в силу которых ответчик мог использовать соответствующие результаты интеллектуальной деятельности.

Вместе с тем коллегия судей кассационной инстанции отмечает, что в силу абзацев первого и четвертого пункта 1 статьи 1363 ГК РФ исключительное право на промышленный образец и удостоверяющий это право патент действует при условии соблюдения требований, установленных названным Кодексом, в течение пяти лет с даты подачи заявки на выдачу патента в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности или в случае выделения заявки (пункт 4 статьи 1381) с даты подачи первоначальной заявки.

При этом, как указано в абзаце пятом пункта 1 статьи 1363 ГК РФ, защита исключительного права, удостоверенного патентом, может быть осуществлена только после государственной регистрации промышленного образца и выдачи патента (статья 1393 ГК РФ).

Как следует из приведенных положений закона, правовое регулирование отношений по созданию и использованию промышленных образцов предполагает возможность защиты исключительных прав на соответствующие объекты интеллектуальной собственности и, таким образом, возможность применения мер гражданско-правовой ответственности за их незаконное использование лишь после государственной регистрации таких объектов и выдачи патента на них, то есть после возникновения юридически значимых обстоятельств, вследствие наступления которых все третьи лица считаются уведомленными о возникновении патентных прав у правообладателя.

Кроме того, суд кассационной инстанции обращает внимание на то, что в соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 1392 ГК РФ промышленному образцу, на который подана заявка в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности, со дня публикации сведений о заявке (пункт 4 статьи 1385 ГК РФ) до даты публикации сведений о выдаче патента (статья 1394 ГК РФ) предоставляется временная правовая охрана в объеме, определяемом совокупностью существенных признаков промышленного образца, нашедших отражение на изображениях внешнего вида изделия, содержащихся в опубликованной заявке на промышленный образец, но не более чем в объеме, определяемом совокупностью существенных признаков, нашедших отражение на изображениях внешнего вида изделия, содержащихся в решении указанного федерального органа о выдаче патента на промышленный образец.

Согласно пункту 3 статьи 1392 ГК РФ лицо, использующее заявленный промышленный образец в период, указанный в пункте 1 настоящей статьи, выплачивает патентообладателю после получения им патента денежное вознаграждение. Размер вознаграждения определяется соглашением сторон, а в случае спора - судом.

Указанные нормы статьи 1392 ГК РФ были введены в действие Федеральным законом от 27.12.2018 N 549-ФЗ, который вступил в законную силу 27.06.2019.

Иными словами, наряду с гарантией защиты исключительных прав лиц, получивших патент на промышленный образец, действующее законодательство предусматривает также возможность обеспечения законных интересов субъектов, подавших заявку на выдачу патента на промышленный образец. Указанная возможность выражается в праве таких лиц на получение вознаграждения за использование заявленного промышленного образца третьим лицом со дня публикации сведений о заявке до даты публикации сведений о выдаче патента. Размер этого вознаграждения определяется по соглашению сторон, а в случае спора - судом.

Таким образом, режим правового регулирования отношений по созданию и использованию промышленных образцов не является единым, а его содержание зависит от наступления конкретных юридически значимых обстоятельств, составляющих предусмотренную законом процедуру получения патента на промышленный образец.

Как следует из заявления истца об уточнении исковых требований (т. 2 л.д. 117-118), истец вменял в вину ответчику "поставку и установку контрафактной продукции", зафиксированные в нотариальном протоколе осмотра доказательств (т. 1 л.д. 27-51).

Из обжалуемых судебных актов не представляется возможным установить, к каким выводам с учетом вышеприведенных доводов истца и ответчика пришли суды первой и апелляционной инстанций относительно момента совершения и характера вменяемого истцом ответчику правонарушения, а именно: является ли правонарушение ответчика завершенным в силу поставки и установки спорных изделий заказчику (заказчикам) или длящимся в случае, если суды пришли к выводу о том, что посредством вышеуказанной страницы ответчика в социальной сети осуществляется продвижение и/или предложение к продаже спорной продукции ответчика.

В то же время суд первой инстанции посчитал, что способы защиты, являющиеся мерами ответственности, могут быть применены к лицам, использовавшим промышленный образец в отсутствие согласия патентообладателя, за весь период, который исчисляется, начиная с даты подачи заявки - с даты приоритета промышленных образцов, до даты совершения (выявления) вменяемого ответчику правонарушения.

Таким образом, суд первой инстанции не соотнес момент или период использования ответчиком промышленных образцов истца с датами подачи последним заявок на выдачу патента, государственной регистрации промышленных образцов и выдачи патентов на них.

Между тем, как справедливо указывает заявитель кассационной жалобы со ссылками на вышеприведенные нормы права, проведение такого анализа имело существенное значение при разрешении вопроса о наличии оснований для привлечения общества к ответственности за использование вышеперечисленных промышленных образцов.

Кроме того, с учетом основания и предмета исковых требований предпринимателя Будылдиной А.А., определение временных периодов, которым соответствуют действия ответчика по использованию спорных промышленных образцов, способных выступать в качестве основания его гражданско-правовой ответственности, могло оказать влияние на разрешение вопроса о наличии факта правонарушения, о размере подлежащей взысканию компенсации, а также о наличии оснований для применения мер пресечения правонарушения.

Неосуществление указанных процессуальных действий могло привести к принятию неправильного решения по делу, в связи с чем коллегия судей кассационной инстанции приходит к выводу о том, что при рассмотрении и разрешении настоящего дела суд первой инстанции допустил существенные нарушения норм материального права.

Кроме того, выражая несогласие с принятыми по настоящему делу судебными актами, общество указало на необоснованность выводов суда первой инстанции о факте правонарушения, а также о мерах ответственности (о запрете использования), а также о необоснованности расчет размера компенсации, которая, по мнению заявителя кассационной жалобы, подлежала взысканию в случае несогласия суда с позицией ответчика об отсутствии признаков правонарушения в действиях общества.

В отношении соответствующих доводов заявителя кассационной жалобы Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

В силу абзаца первого и абзаца второго пункта 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных названным Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных указанным Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости.

В соответствии со статьей 1406.1 ГК РФ в случае нарушения исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных названным Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации: 1) в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; 2) в двукратном размере стоимости права использования изобретения, полезной модели или промышленного образца, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующих изобретения, полезной модели, промышленного образца тем способом, который использовал нарушитель.

Согласно разъяснению, изложенному в пункте 62 Постановления N 10, размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

При принятии решения по настоящему делу суд первой инстанции исходил из того, что заявленный истцом размер компенсации был рассчитан на основании подпункта 2 статьи 1406.1 ГК РФ, в силу которого расчет компенсации производится исходя из двукратного размера стоимости права использования изобретения, полезной модели или промышленного образца, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующих изобретения, полезной модели, промышленного образца тем способом, который использовал нарушитель.

Вместе с тем из искового заявления Будылдиной А.А. и вышеупомянутого заявления об изменении (уточнении) исковых требований, поступившего в суд первой инстанции 07.11.2022, следует, что расчет был произведен истцом не на основе стоимости права использования промышленных образцов, исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное их использование тем способом, который использовал нарушитель, а исходя из двукратной стоимости товаров истца и/или ответчика.

Коллегия судей кассационной инстанции не усматривает оснований не согласиться с доводом заявителя кассационной жалобы о том, что процессуальные документы истца не содержат обоснования тождества цены товаров истца либо ответчика, которая была использована судом первой инстанции при расчете размера компенсации, со стоимостью права использования промышленных образцов, исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное их использование тем способом, который использовал ответчик.

Вместе с тем суд первой инстанции, согласившись со структурой заявленного истцом расчета размера компенсации, но применив в расчете сведения о стоимости товаров не истца, а ответчика, фактически применил иной способ расчета компенсации - исходя из двукратной стоимости спорных товаров ответчика, - не предусмотренный подпунктом 2 статьи 1406.1 ГК РФ.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что такой способ расчета компенсации (исходя из двукратной стоимости контрафактных товаров) предусмотрен ГК РФ для некоторых иных объектов интеллектуальной собственности, но не для промышленных образцов.

При этом суд первой инстанции не привел мотивы, руководствуясь которыми он допустил возможность при применении подпункта 2 статьи 1406.1 ГК РФ приравнять цену спорной продукции ответчика со стоимостью права использования промышленных образцов истца.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам приходит к заключению о необоснованности выводов суда первой инстанции о размере подлежащей взысканию компенсации, в связи с чем усматривает в указанной части наличие допущенных судом нарушений норм материального и процессуального права, которые могли привести к принятию неправильного судебного акта по делу.

В обоснование несогласия с принятыми по настоящему делу судебными актами в части удовлетворения требований о прекращении действий, нарушающих исключительные права на промышленные образцы истца, и о запрете рекламы, ввоза, производства, предложения к продаже, продажи и иного введения в хозяйственный оборот на территории Российской Федерации изделия "Стендовая панель с декоративными игровыми элементами", в котором выражены результаты интеллектуальной деятельности Будылдиной А.А., заявитель кассационной жалобы указывает на абстрактность и необоснованность соответствующих мер, поскольку на момент обращения Будылдиной А.А. в арбитражный суд и вынесения обжалуемых судебных актов выявленные истцом действия (правонарушения) были завершены (прекращены), а доказательств совершения иных противоправных действий либо подготовки к ним представлено не было.

В отношении указанных доводов Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

Согласно пункту 57 Постановления N 10 в случае нарушения исключительного права правообладатель вправе осуществлять защиту нарушенного права любым из способов, перечисленных в статье 12 и пункте 1 статьи 1252 ГК РФ, в том числе путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих исключительное право, в частности о запрете конкретному исполнителю исполнять те или иные произведения.

Требование о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, в силу подпункта 2 пункта 1 статьи 1252 ГК РФ может быть предъявлено не только к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним, но и к иным лицам, которые могут пресечь такие действия.

Такое требование может быть удовлетворено только в том случае, если противоправное поведение конкретного лица еще не завершено или имеется угроза нарушения права. Так, не подлежит удовлетворению требование о запрете предложения к продаже или о запрете продажи контрафактного товара, если такой принадлежавший ответчику товар им уже продан. Требования об общем запрете конкретному лицу на будущее использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации (например, о запрете размещения информации в информационно-телекоммуникационных сетях, в том числе сети "Интернет") также не подлежат удовлетворению. Такой запрет установлен непосредственно законом (абзац третий пункта 1 статьи 1229 ГК РФ).

Таким образом, по смыслу приведенной правовой позиции высшей судебной инстанции абстрактные требования об общем запрете конкретному лицу на будущее в любое время использовать результат интеллектуальной деятельности в силу закона удовлетворению не подлежат. Удовлетворение подобного требования влечет, в том числе нарушение принципа исполнимости судебного акта, так как привлечение ответчика к ответственности за каждое последующее правонарушение возможно только посредством подачи нового иска, а не путем предъявления к исполнению судебного решения и/или исполнительного документа, содержащего абстрактный запрет. Удовлетворение абстрактных требований приведёт к тому, что решать вопрос о контрафактности конкретного изделия, не указанного в резолютивной части судебного акта, будет не суд, а иное лицо (например, судебный пристав-исполнитель), в компетенцию которого разрешение таких споров не входит.

В силу вышеприведенных разъяснений высшей судебной инстанции требования о запрете могут быть удовлетворены только в отношении длящегося или незавершенного нарушения.

Вместе с тем, как указано выше, из обжалуемых судебных актов не представляется возможным установить, к каким выводам пришли суды первой и апелляционной инстанций относительно момента совершения и характера вменяемого истцом ответчику правонарушения, а именно: является ли правонарушение ответчика завершенным в силу поставки и установки спорных изделий заказчику (заказчикам) или длящимся в случае, если суды пришли к заключению о том, что посредством вышеуказанной страницы ответчика в социальной сети осуществляется продвижение и/или предложение к продаже спорной продукции ответчика.

Кроме того, как указано выше, использование ответчиком спорных конструкторско-художественных решений до момента выдачи патентов на них на имя истца не образует факт правонарушения.

Как следствие, до момента установления соответствующих фактических обстоятельств дела, а именно: момента совершения и обстоятельств (характера) оспариваемых истцом действий ответчика, вывод суда первой инстанции о наличии оснований для удовлетворения требований о прекращении действий, нарушающих исключительные права на промышленные образцы истца, и о запрете рекламы, ввоза, производства, предложения к продаже, продажи и иного введения в хозяйственный оборот на территории Российской Федерации изделия "Стендовая панель с декоративными игровыми элементами" является преждевременным.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам приходит к заключению о необоснованности выводов суда первой инстанции о наличии оснований для удовлетворения исковых требований в соответствующей части, в связи с чем усматривает наличие допущенных судом нарушений норм материального и процессуального права, которые могли привести к принятию неправильного судебного акта по делу.

В то же время коллегия судей кассационной инстанции пришла к выводу о необоснованности довода заявителя кассационной жалобы о неисполнимости обжалуемых судебных актов в части обязания ответчика опубликовать сведения о допущенном нарушении исключительных прав истца на промышленные образцы в официальном бюллетене Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) "Изобретения. Полезные модели".

Соответствующий довод заявителя кассационной жалобы обусловлен тем обстоятельством, что указанное издание не имеет отношения к промышленным образцам, в защиту исключительных прав на которые был предъявлен иск в рамках настоящего спора, однако данное обстоятельство само по себе не может свидетельствовать о неисполнимости обжалуемого судебного решения.

В частности, отвечая на вопрос коллегии судей кассационной инстанции, представитель заявителя кассационной жалобы в судебном заседании не смог подтвердить факт обращения общества в Роспатент за публикацией соответствующей информации в названном бюллетене и возможный отказ названного органа в такой публикации.

Вместе с тем с учетом вышеприведенного вывода суда кассационной инстанции о преждевременности заключения судов первой и апелляционной инстанций о наличии оснований для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности судебные акты и в указанной части не может быть признан законным и обоснованным.

Оценивая законность обжалуемых судебных актов, Суд по интеллектуальным правам полагает необходимым отметить, что в силу части 1 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в порядке апелляционного производства арбитражный суд по имеющимся в деле и дополнительно представленным доказательствам повторно рассматривает дело.

При этом, как указано в пункте 12 части 2 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в постановлении арбитражного суда апелляционной инстанции должны быть указаны обстоятельства дела, установленные арбитражным судом апелляционной инстанции; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления; мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

Судебная коллегия отмечает, что доводы, изложенные в кассационной жалобе общества, были приведены в апелляционной жалобе в обоснование несогласия с принятым по настоящему делу решением суда первой инстанции. Тем не менее, апелляционный суд вышеуказанные ошибки суда первой инстанции не устранил.

На основании изложенного суд кассационной инстанции считает, что решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции вынесены при неполном исследовании обстоятельств дела; приняты с нарушением норм процессуального права и при неправильном применении норм материального права, без установления всех обстоятельств имеющих существенное значение для правильного разрешения спора, что привело к принятию неправильных судебных актов по существу спора, в связи с чем их нельзя признать законными и обоснованными.

При таких обстоятельствах судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам находит допущенные нарушения норм права существенными, повлиявшими на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Поскольку для принятия законного и обоснованного решения требуется исследование и оценка доказательств, а также совершение иных процессуальных действий, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, дело в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное в настоящем постановлении, устранить допущенные нарушения норм материального и процессуального права и по результатам оценки доводов сторон, установления значимых обстоятельств и исследования имеющихся в материалах дела доказательств принять законный и обоснованный судебный акт, а также распределить судебные расходы.

При этом Суд по интеллектуальным правам отмечает, что настоящее постановление суда кассационной инстанции не предопределяет выводы, которые будут сделаны при новом рассмотрении дела, а лишь указывает на необходимость полноценного рассмотрения доводов лиц, участвующих в деле, и имеющихся в материалах дела доказательств.

В силу абзаца второго части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей дела на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов за подачу кассационной жалобы разрешается судом, вновь рассматривающим дело.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Липецкой области от 01.03.2023 по делу N А36-4147/2022 и постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.07.2023 по тому же делу отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Липецкой области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Р.В. Силаев

судьи

Е.Ю. Борзило

Е.Ю. Пашкова