Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 7 февраля 2023 г. N 18-КГ22-123-К4 Суд отменил судебные акты по делу о взыскании задолженности, неустойки и процентов за пользование коммерческим кредитом по договору поставки, дело направил на новое рассмотрение в суд первой инстанции, поскольку судами нижестоящих инстанций не дано какой-либо оценки пояснениям третьего лица, а также позиции ответчика в суде первой инстанции, факт передачи истцу при заключении договора цессии оригинала договора и товарной накладной также оценки не получил

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Киселёва А.П.,

судей Горшкова В.В. и Марьина А.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Николаевой Елены Владимировны к индивидуальному предпринимателю - главе крестьянского фермерского хозяйства Ходжаян Жанне Камарниковне о взыскании задолженности, неустойки и процентов за пользование коммерческим кредитом по договору поставки по кассационной жалобе Николаевой Елены Владимировны на решение Армавирского городского суда Краснодарского края от 26 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 августа 2021 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2022 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Киселёва А.П., выслушав представителя Ходжаян Ж.К. - Хачатуряна В.Н., возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

Николаева Е.В. обратилась с иском к ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К., в котором с учётом уточнения требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации просила взыскать задолженность по договору поставки от 14 марта 2017 г. N МГ-33 в размере 1 785 000 руб., проценты за пользование коммерческим кредитом за период с 21 октября 2017 г. по 2 марта 2020 г. в размере 3 084 480 руб., проценты за пользование коммерческим кредитом за период с 3 марта 2020 г. по день фактического исполнения обязательства, неустойку - 1 542 240 руб., судебные расходы.

В обоснование требований указала, что между ИП Гуздуб М.И. (поставщиком) и ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. (покупателем) 14 марта 2017 г. N МГ-33 заключён договор поставки товара (семян кукурузы) на общую сумму 2 550 000 руб. Товар был поставлен, однако покупатель оплату произвела частично.

На основании договора цессии от 1 ноября 2019 г. право требования оплаты долга по указанному договору перешло от ИП Гуздуб М.И. истцу Николаевой Е.В.

Решением Армавирского городского суда Краснодарского края от 26 ноября 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 августа 2021 г., в удовлетворении исковых требований отказано.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2022 г. решение суда первой инстанции и апелляционное определение оставлены без изменения.

В кассационной жалобе заявитель просит отменить состоявшиеся по делу судебные постановления, как незаконные.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Гетман Е.С. от 22 декабря 2022 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьёй 39014 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения допущены судами при рассмотрении настоящего дела.

Судами установлено, что 14 марта 2017 г. между ИП Гуздуб М.И. (поставщиком) и ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. (покупателем) заключён договор МГ-33 на поставку семян кукурузы на общую сумму 2 550 000 руб.

В соответствии с п. 4.2 договора покупатель обязуется оплатить товар в следующем порядке: 30% от стоимости товара в срок до 22 марта 2017 г., 70% от стоимости товара в срок до 20 октября 2017 г.

Суд первой инстанции, дав оценку представленным доказательствам, пришёл к выводу, что поставщик ИП Гуздуб М.И. исполнила обязанность по поставке товара покупателю в полном объёме на сумму 2 550 000 руб., а покупатель в свою очередь оплату произвела частично в сумме 765 000 руб.

1 ноября 2019 г. ИП Гуздуб М.И. (цедент) заключила с Николаевой Е.В. (цессионарий) договор уступки права требования, в соответствии с которым цедент передаёт, а цессионарий принимает на себя на возмездной основе право (требование) по договору купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33, заключённому между ИП Гуздуб М.И. и ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К., в том числе право требования в полном объёме уплаты процентов за пользование коммерческим кредитом, неустойки, штрафов, убытков, иных санкций, установленных договором, право требования судебных расходов.

Согласно п. 2 названного договора право требования принадлежит цеденту на основании договора купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33, заключённого между ИП Гуздуб М.И. и ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К., и товарной накладной от 29 марта 2017 г. N 33.

С момента перехода права требования цедент утрачивает, а цессионарий приобретает право требования денежных средств по договору купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33 с должника - ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. (п. 3 договора).

На основании акта приёма-передачи документов к договору уступки права требования цедент передал, а цессионарий принял оригинал договора купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33 и оригинал товарной накладной от 29 марта 2017 г. N 33.

11 ноября 2019 г. Николаева Е.В. направила в адрес ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. уведомление об уступке ей права требования, возникшего из договора купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33, а 18 ноября 2020 г. направила претензию об исполнении обязательств по договору, которая оставлена ответчиком без удовлетворения.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции исходил из того, что по договору цессии Николаевой Е.В. принято требование по договору купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33, который в материалах дела отсутствует и участником которого ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. не является.

Дав толкование условиям договора уступки права требования, суд сделал вывод, что право требования по договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33 в пользу Николаевой Е.В. не передавалось.

При этом суд первой инстанции не принял во внимание представленные ответчиком документы о возврате части товара поставщику и взаимных расчётах, составленные между ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. и ИП Гуздуб М.И., указав, что они представлены в подтверждение факта исполнения договора от 14 марта 2017 г. N МГ-33, по которому право требования истцу не передано.

Сделав вывод о недоказанности приобретения истцом прав требования по договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33, суд первой инстанции в иске Николаевой Е.В. отказал.

Суд второй инстанции с такими выводами суда первой инстанции согласился, указав, что истец основывала свои требования на договоре цессии, по которому ей было уступлено право требования по договору купли-продажи от 14 марта 2017 г. N МГ-33, в то время как к материалам дела приобщён договор от 14 марта 2017 г. N МГ-33 на поставку семян кукурузы, и данные договоры не являются тождественными.

Кроме того, сославшись на акт сверки взаимных расчётов, подписанный ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. и ИП Гуздуб М.И. и скреплённый печатями данных индивидуальных предпринимателей, суд апелляционной инстанции указал, что покупателем был осуществлён возврат на сумму 1 725 500 руб., в связи с чем задолженность по договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33 составила 59 500 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции согласилась с принятыми по делу судебными постановлениями.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что обжалуемые судебные постановления приняты с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.

В соответствии с пунктом 1 статьи 454 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определённую денежную сумму (цену).

Согласно пункту 5 указанной статьи к отдельным видам договора купли-продажи (розничная купля-продажа, поставка товаров, поставка товаров для государственных нужд, контрактация, энергоснабжение, продажа недвижимости, продажа предприятия) положения, предусмотренные настоящим параграфом, применяются, если иное не предусмотрено правилами настоящего Кодекса об этих видах договоров.

На основании статьи 506 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору поставки поставщик-продавец, осуществляющий предпринимательскую деятельность, обязуется передать в обусловленный срок или сроки производимые или закупаемые им товары покупателю для использования в предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием.

По смыслу указанных норм договор поставки является одним из разновидностей договора купли-продажи с учётом специфики статуса продавца и целей приобретения товара.

В силу пункта 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 октября 1997 г. N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре поставки" при рассмотрении споров, связанных с заключением и исполнением договора поставки, и отсутствии соответствующих норм в параграфе 3 главы 30 Кодекса, суду следует исходить из норм, закрепленных в параграфе 1 главы 30 Кодекса (Общие положения о купле-продаже), а при отсутствии таких норм в правилах о купле-продаже руководствоваться общими положениями Кодекса о договоре, обязательствах и сделках.

В соответствии со статьёй 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нём слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путём сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (абзац первый).

Если правила, содержащиеся в части первой данной статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учётом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон (абзац второй).

В абзаце втором пункта 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" разъяснено, что при толковании условий договора в силу абзаца первого статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Такое значение определяется с учётом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно (пункт 5 статьи 10, пункт 3 статьи 307 Гражданского кодекса Российской Федерации), если иное значение не следует из деловой практики сторон и иных обстоятельств дела.

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из её незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду (абзац третий пункта 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 49).

При заключении договора цессии ИП Гуздуб М.И. в качестве подтверждающих наличие уступаемого права требования документов передала Николаевой Е.В. оригиналы договора от 14 марта 2017 г. N МГ-33 и товарную накладную от 29 марта 2017 г. N 33, которые приобщены истцом к материалам настоящего дела.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что ИП Гуздуб М.И. передала Николаевой Е.В. право требования по договору купли-продажи от 14 марта 2017 г., а не по представленному в материалы дела договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33.

Между тем, как следует из материалов дела, представитель ответчика в ходе рассмотрения спора в суде первой инстанции не ставил под сомнение факт уступки истцу прав требования по договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33 на поставку семян кукурузы, оспаривая лишь размер неисполненных обязательств (л.д. 106-110, 153, 184-187, 196-204, 210-212 т. 1; л.д.101 т. 3). Ответчик не ссылалась на наличие правоотношений по иному договору с ИП Гуздуб М.И., другой договор купли-продажи, заключённый в указанную дату 14 марта 2017 г. с данным лицом, не представляла суду.

ИП Гуздуб М.И., привлечённая к участию в деле в качестве третьего лица, подтвердила переход к истцу прав требования возврата долга именно по переданному ей истцу договору поставки семян кукурузы от 14 марта 2017 г.

Судами не учтено, что ИП Гуздуб М.И. и ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. при совершении сделки в отношении товара в виде семян кукурузы выступали в качестве индивидуальных предпринимателей, следовательно к ней подлежали применению положения параграфа 3 главы 30 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующего такой вид договора купли-продажи как поставка товаров (пункт 5 статьи 454 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 5 указанного выше постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 октября 1997 года N 18 разъяснено, что в случае возникновения спора между сторонами договора купли-продажи по поводу его квалификации как договора розничной купли-продажи либо как договора поставки, судам необходимо исходить из признаков договора поставки, предусмотренных статьёй 506 Гражданского кодекса Российской Федерации, независимо от наименования договора, названия его сторон либо обозначения способа передачи товара в тексте документа.

Таким образом, сам по себе факт, что стороны договора уступки права требования от 1 ноября 2019 г. поименовали спорный договор как "договор купли-продажи" не может препятствовать его идентификации в качестве договора поставки от 14 марта 2017 г. N МГ-33.

В силу положений статей 67, 71, 195-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости.

Оценка доказательств и отражение её результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Изложенные выше нормы материального и процессуального закона судами были нарушены.

Судами в оспариваемых судебных актах не дано какой-либо оценки пояснениям третьего лица Гуздуб М.И., а также позиции ответчика в суде первой инстанции. Факт передачи истцу при заключении договора цессии оригинала договора от 14 марта 2017 г. и товарной накладной от 29 марта 2017 г. также оценки не получил.

Помимо этого, рассматривая дело по апелляционной жалобе Николаевой Е.В., суд апелляционной инстанции указал, что ИП ГКФХ Ходжаян Ж.К. осуществила возврат поставщику части товара на сумму 1 725 500 руб., после которого сумма задолженности по договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33 составила 59 500 руб.

Между тем данный вывод суда апелляционной инстанции сделан без правовой оценки заявления представителя истца о подложности товарных накладных и акта сверки взаимных расчётов, обоснованного пояснениями третьего лица Гуздуб М.И. о том, что она не подписывала представленные ответчиком документы о возврате части товара по договору от 14 марта 2017 г. N МГ-33 и акт сверки взаимных расчётов.

Учитывая изложенное, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что судами при рассмотрении настоящего дела допущены нарушения норм права, которые являются существенными и которые не могут быть устранены без отмены судебных постановлений и нового рассмотрения дела.

Руководствуясь статьями 39014, 39015, 39016 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

решение Армавирского городского суда Краснодарского края от 26 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 августа 2021 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2022 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.