Решение Суда по интеллектуальным правам от 15 сентября 2022 г. по делу N СИП-496/2022 Требования общества о признании действий по приобретению исключительного права на товарный знак оставлены без удовлетворения, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что после начала использования предпринимателем товарного знака потребительский спрос на рынке ювелирных товаров перераспределился в пользу данного хозяйствующего субъекта в ущерб истцу или иным субъектам предпринимательской деятельности

Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 14 сентября 2022 года.

Полный текст решения изготовлен 15 сентября 2022 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Рогожина С.П.

судей Лапшиной И.В., Силаева Р.В.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Котенко Д.О.

рассмотрел в судебном заседании исковое заявление общества с ограниченной ответственностью "Дэви" (ул. Локомотивная, д. 2А, лит. А, А, А1, оф. 1, г. Кострома, 156019, ОГРН 1194401005248) к индивидуальному предпринимателю Русских Анне Николаевне (г. Ижевск ОГРНИП 310434526300124) о признании действий по приобретению исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 812967 актом недобросовестной конкуренции.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, стр. 1, Москва, 125993, ОГРН 1047730015200).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Дэви" - Береснев П.Н. (по доверенности от 20.10.2021);

от индивидуального предпринимателя Русских Анны Николаевны - Саркитова С.А. (по доверенности от 09.03.2022).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Дэви" (далее - общество) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю Русских Анне Николаевне (далее - предприниматель) о признании действий по приобретению исключительного права на товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 812967 актом недобросовестной конкуренции.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Федеральная служба по интеллектуальной собственности.

Заявление мотивированно тем, изобразительный элемент в виде единорога на протяжении с 19.12.2019 используется обществом при производстве и продаже ювелирных изделий до даты приоритета спорного товарного знака.

Истец считает, что действия ответчика по регистрации спорного товарного знака осуществлены с целью устранения конкурентов на рынке аналогичной продукции.

Общество указывает, что до даты приоритета спорного товарного знака на основании договора подряда на изготовление рисунка, форм, дизайна ювелирных украшений от 25.10.2019 N 1/2019 и договором отчуждения исключительных прав от 01.11.2019 общество получило исключительные права на обозначение сходное до степени смешения со спорным товарным знаком.

Предприниматель в отзыве на исковое заявление не согласилось с изложенными в нем доводами, считая, что оснований для удовлетворения исковых требований не имеется.

В судебном заседании представитель истца настаивал на удовлетворении заявленных требований.

Представитель ответчика против удовлетворения требований предпринимателя возражал по мотивам, изложенным в отзыве.

Роспатент, надлежащим образом извещенное о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, в судебное заседание своих представителей не направил, что в соответствии с частью 3 и 5 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в его отсутствие.

Как следует из материалов дела, предприниматель является правообладателем товарного знака " " по свидетельству Российской Федерации N 812967, зарегистрированного 01.06.2021 с приоритетом от 12.02.2021 по заявке N 2021707038 в отношении товаров 14-го "агаты; алмазы; амулеты [изделия ювелирные]; анкеры [часовое производство]; барабаны [часовое производство]; браслеты [изделия ювелирные]; браслеты вышитые текстильные [изделия ювелирные]; браслеты для часов; брелоки для держателей для ключей; брелоки ювелирные; броши [изделия ювелирные]; будильники; булавки [изделия ювелирные]; булавки декоративные; булавки для галстуков; булавки для шляп ювелирные; бусины для изготовления ювелирных изделий и бижутерии; бусы из прессованного янтаря; бюсты из благородных металлов; валки для ювелирных изделий; гагат необработанный или частично обработанный; грунтовки для ювелирных изделий; держатели для ключей [кольца для ключей с брелоками]; держатели для ключей выдвижные; жемчуг [изделия ювелирные]; жетоны медные; зажимы для галстуков; запонки; застежки для ювелирных изделий; знаки из благородных металлов; золото необработанное или чеканное; изделия с клуазоне; изделия художественные из благородных металлов; изделия ювелирные; изделия ювелирные из слоновой кости; изделия ювелирные из янтаря; иридий; кабошоны; камни драгоценные; камни полудрагоценные; канитель серебряная; колье [изделия ювелирные]; кольца разъемные из драгоценных металлов для ключей; кольца, перстни [изделия ювелирные]; коробки из благородных металлов; коробки подарочные для ювелирных изделий; корпуса для карманных или наручных часов; корпуса часов; маятники [часовое производство]; медали; медальоны [изделия ювелирные]; металлы благородные необработанные или частично обработанные; механизмы ходовые для часов; механизмы часовые; мисбаха [четки для молитвы]; монеты; нити золотые [изделия ювелирные]; нити из благородных металлов [изделия ювелирные]; нити серебряные [изделия ювелирные]; оливин [драгоценный камень]; осмий; палладий; перидот; платина [металл]; приборы хронометрические; пружины для наручных часов; распятия из благородных металлов, за исключением ювелирных изделий; распятия, используемые в качестве ювелирных изделий; родий; рутений; секундомеры с остановом; серебро необработанное или чеканное; серьги; слитки благородных металлов; сплавы благородных металлов; статуи из благородных металлов; статуэтки из благородных металлов; стекла для наручных часов; стразы; стрелки часов; стрелки часов, за исключением наручных; украшения из гагата; украшения ювелирные для обуви; украшения ювелирные для шляп; фигурки из благородных металлов; футляры подарочные для часов; хронографы [часы наручные]; хронометры; хроноскопы; цепи [изделия ювелирные]; цепочки для часов; циферблаты [часовое производство]; часы атомные; часы наручные; часы солнечные; часы электрические; часы эталонные [задающий генератор сигналов]; часы, за исключением наручных; часы-браслеты; четки; шкатулки для украшений; шпинели [драгоценные камни]" класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков.

Полагая, что действия предпринимателя по приобретению указанного товарного знака содержат признаки недобросовестной конкуренции, общество обратилась в Суд по интеллектуальным правам с настоящим исковым заявлением.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, содержащиеся в исковом заявлении, дополнениях к нему, отзывах на исковое заявление и дополнениях к ним, выслушав мнение представителей лиц, участвующих в деле, оценив имеющиеся в деле доказательства в совокупности в порядке, предусмотренном статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

В соответствии с подпунктом 6 пункта 2 статьи 1512 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия правовой охраны, если действия правообладателя, связанные с предоставлением правовой охраны товарному знаку или сходному с ним до степени смешения другому товарному знаку, признаны в установленном порядке злоупотреблением правом либо недобросовестной конкуренцией.

Признание действий по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции отнесено Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) к компетенции антимонопольных органов (статьи 22, 23 названного Закона).

Право выбора судебного или административного порядка защиты своего нарушенного или оспариваемого права принадлежит субъекту спорных правоотношений. Закон не содержит указаний на то, что защита гражданских прав в административном порядке (путем рассмотрения антимонопольным органом дел о нарушениях антимонопольного законодательства) исключается при наличии возможности обратиться в арбитражный суд или, наоборот, является обязательным условием обращения лиц, чьи права нарушены, в суд.

Таким образом, лицо, считающее, что его права или законные интересы нарушены в результате совершения иным лицом недобросовестных действий по приобретению и использованию исключительных прав на средство индивидуализации, направленных на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности и причиняющих или несущих вероятность причинения убытков, имеет право обратиться в арбитражный суд с иском о признании таких действий актом недобросовестной конкуренции, минуя административный порядок.

Вместе с тем, учитывая то обстоятельство, что требование о признании актом недобросовестной конкуренции действий лица по приобретению и использованию исключительного права, поданное в арбитражный суд, рассматривается в порядке искового производства, право на обращение с соответствующим иском возникает только у того истца, чьи права и законные интересы нарушены такими действиями (статья 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а не у любого лица, которому стало известно о наличии в действиях ответчика признаков недобросовестной конкуренции. При этом бремя доказывания обстоятельств, на которых истец основывает свои требования, возложено именно на него.

По смыслу положений пункта 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренция - это соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Недобросовестная конкуренция - это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации (пункт 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Из приведенного определения понятия недобросовестной конкуренции следует, что для признания действий недобросовестной конкуренцией они должны одновременно выполнять несколько условий, а именно: они должны совершаться хозяйствующими субъектами; быть направлены на получение преимуществ в предпринимательской деятельности; противоречить законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; причинить или быть способными причинить убытки другому хозяйствующему субъекту - конкуренту либо нанести ущерба его деловой репутации (причинение вреда).

Под направленностью действий хозяйствующего субъекта на получение преимуществ в предпринимательской деятельности понимается их объективная способность предоставить хозяйствующему субъекту такие преимущества. При этом сами преимущества означают такое превосходство над конкурентами, которое обеспечивает в том числе возможность увеличить размер получаемой прибыли по отношению к уровню прибыли при воздержании от указанных действий. Таким образом, действия хозяйствующих субъектов могут считаться направленными на получение преимуществ, если они позволяют хозяйствующим субъектам увеличить получаемую прибыль либо предотвратить ее неизбежное снижение.

В силу статьи 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 (далее - Парижская конвенция) актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах.

Так, подлежат запрету: 1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента; 2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента; 3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.

Согласно положениям пункта 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции недобросовестная конкуренция - любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

В пункте 169 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10) отмечено, что на основании части 1 статьи 14.4 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция, связанная с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации.

Недобросовестная конкуренция, связанная лишь с приобретением исключительного права на средства индивидуализации, не допускается в силу статьи 14.8 Закона о защите конкуренции.

Квалификация действий правообладателя по приобретению исключительного права на товарный знак путем его государственной регистрации в качестве акта недобросовестной конкуренции зависит от цели, преследуемой лицом при приобретении такого права, от намерений этого лица на момент подачи соответствующей заявки.

Как разъяснено в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства", в силу запрета недобросовестной конкуренции хозяйствующие субъекты вне зависимости от их положения на рынке при ведении экономической деятельности обязаны воздерживаться от поведения, противоречащего законодательству и (или) сложившимся в гражданском обороте представлениям о добропорядочном, разумном и справедливом поведении (статья 10.bis Парижской конвенции, пункты 3, 4 статьи 1 ГК РФ, пункты 7 и 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

При рассмотрении спора о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности:

факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции;

отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики;

направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам-конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации).

Поскольку цель (мотив) совершаемых субъектом действий при недобросовестной конкуренции направлена на создание преимуществ над конкурентами, в данном случае необходимо установление взаимоотношения между истцом и ответчиком на дату совершения ответчиком действий, направленных на приобретение исключительных прав на спорные знаки обслуживания.

В связи с тем что настоящее дело рассматривается в порядке искового производства, то действия ответчика, которому истец вменяет совершение акта недобросовестной конкуренции, подлежат исследованию на предмет их добросовестности по отношению к истцу, а не к иным хозяйствующим субъектам (что относится к полномочиям антимонопольного органа).

При этом суд обращает внимание на то, что в рамках настоящего дела установлению подлежит вся совокупность вышеназванных обстоятельств. При недоказанности хотя бы одного из элементов состава, действия лица по приобретению и использованию исключительного права на товарный знак не могут быть признаны актом недобросовестной конкуренции, поскольку в рамках искового производства суд не осуществляет регулирование отношений на рынке определенного товара в общественных интересах (что входит в полномочия антимонопольного органа), а рассматривает гражданско-правовой спор между спорящими сторонами (хозяйствующими субъектами), устанавливая все элементы состава применительно к отношениям спорящих сторон с учетом обстоятельств конкретного дела.

В соответствии с частью 1 статьи 64, статьями 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств.

Статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлена обязанность лиц, участвующих в деле, доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений.

В соответствии с частью 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Для признания действий по приобретению исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции прежде всего должна быть установлена цель совершения соответствующих действий.

Одним из обстоятельств, которые могут свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшего товарный знак, может быть то, что это лицо знало или должно было знать о том, что иные лица (конкуренты) на момент подачи заявки на регистрацию обозначения в качестве товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации производимых ими товаров или оказываемых услуг без регистрации в качестве товарного знака, а также то, что такое обозначение приобрело известность среди потребителей.

Однако установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что, приобретая исключительное право на товарный знак, лицо имело нечестную цель.

С точки зрения определения намерений при исследовании вопроса о добросовестности приобретения исключительных прав на товарный знак, исследованию подлежат как обстоятельства, связанные с самим приобретением исключительного права, так и последующее поведение правообладателя, характеризующее цели такого приобретения. При этом недобросовестность правообладателя должна быть установлена прежде всего на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка посредством использования исключительного права на товарный знак, предусматривающего запрет иным лицам применять для индивидуализации товаров и услуг тождественные или сходные обозначения. Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права на товарный знак он действовал недобросовестно.

Судебная коллегия не усматривает, что истцом были представлены доказательства, с достаточной определенностью свидетельствующие о совершении ответчиком умышленных недобросовестных действий, направленных на причинение вреда истцу, в отсутствие иных, добросовестных целей, либо целенаправленных действий по обходу установленных правил признания действия исключительного права.

Как отмечалось ранее, в обоснование заявленного требования истец указывает на то, что обозначение единорога использовалось им до даты приоритета спорного товарного знака в отношении однородных товаров и является сходным до степени смешения с ним, истец и ответчик являются конкурентами, после регистрации спорного товарного знака ответчик направил претензия в маркетплейс Озон с целью причинения вреда истцу.

Вместе с тем Суд по интеллектуальным правам не может признать данные утверждения истца доказанными по следующим основаниям.

В подтверждение обстоятельств, на которые предприниматель ссылается в обоснование своих требований, в материалы дела представлены: протокол осмотра доказательств от 19.04.2022 N 36АВ 3760276, договор на оцифровку изображений от 11.03.2019, оцифрованный эскиз, фотоснимок линейки ювелирных украшений с изображением спорного товарного знака.

Из представленных ответчиком доказательств и пояснений следует, что предприниматель начал использовать в своей предпринимательской деятельности обозначение единорога с 11.03.2019, что подтверждается представленными доказательствами.

Таким образом, первым хозяйствующим субъектом, который ввел в гражданский оборот товары с обозначением, зарегистрированным в качестве товарного знака, был предприниматель. Контраргументов, как и подтверждающих доказательств, обществом не представлено.

При оценке вероятности случайности совпадения сравниваемых обозначений судом установлено, что ответчик начал использовать спорные обозначения раньше истца (а соответственно, даже при сходстве использовавшихся истцом и ответчиком обозначений нельзя сделать вывод о том, что ответчик взял за основу обозначение истца - истец на тот момент еще не вывел свое обозначение в публичное пространство).

Судом установлено, что в деле не имеется доказательств того, что оспариваемые истцом действия ответчика способны были оказать влияние на состояние конкурентных отношений именно с истцом и такие действия отличались от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и обычной деловой практики.

Каких-либо доказательств осведомленности ответчика об использовании спорного обозначения истцом, обществом не представлено, в нарушение положений статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, ввиду чего судебная коллегия не имеет оснований считать, что ответчик при подаче заявок знал или должен был знать об использовании спорного обозначения истцом.

Таким образом, отсутствуют сведения о том, что приобретая исключительное право на спорный товарный знак, ответчик имел намерение воспользоваться узнаваемостью обозначения.

Вместе с тем, даже установления осведомленности правообладателя об использовании другими лицами тождественного или сходного до степени смешения обозначения до даты приоритета товарного знака самого по себе недостаточно для вывода о том, что, приобретая исключительное право на товарный знак, лицо действовало недобросовестно. Должно быть также установлено, что, приобретая исключительное право на товарный знак, лицо имело намерение воспользоваться узнаваемостью такого обозначения.

Сам по себе выбор обозначения единорога для включения в спорный товарный знак не свидетельствует о недобросовестной цели предпринимателя в отсутствие иных доказательств намерения получить преимущества в предпринимательской деятельности за счет его использования.

Напротив, из материалов дела следует, что обозначение до подачи заявки в сопоставимый период времени использовали как истец, так и ответчик, а предприниматель подал заявку на спорный товарный знак с целью регистрации на свое имя обозначения, которое он ранее фактически использовал.

Установление обстоятельств последующего поведения правообладателя после предоставления правовой охраны товарному знаку имеет существенное значение для рассмотрения судом вопроса о том, является ли регистрация обозначения в качестве товарного знака добросовестной (постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 19.03.2018 по делу N СИП-22/2017).

При рассмотрении настоящего дела судом установлено, что спорный товарный знак используются ответчиком при изготовлении ювелирной продукции. Данные способы использования соответствуют целям регистрации средств индивидуализации.

Сведений и доказательств того, что предприниматель использует спорный товарный знак каким-либо иным образом, препятствующим иным хозяйствующим субъектам в осуществлении предпринимательской деятельности, в материалы дела не представлено.

Подача же предпринимателем в Озон претензии об устранении нарушений своих прав сама по себе не подтверждает того, что целью регистрации спорных товарных знаков было причинение вреда истцу или вытеснение его с товарного рынка путем предъявления требований, направленных на пресечение использования спорного обозначения, поскольку представленные доказательства в их совокупности свидетельствуют о том, что регистрация спорного товарного знака осуществлена предпринимателем после начала фактического использования им обозначения и для индивидуализации собственных товаров.

Судебная коллегия считает, что представленные в материалы дела доказательства не опровергают добросовестность действий ответчика по регистрации обозначения в качестве товарного знака, а, признание действий предпринимателем злоупотреблением правом только на основании самого факта подачи заявки на регистрацию используемого обозначения единорога при наличии доказательств самостоятельного использования им такого обозначения до подачи заявки, противоречило бы приведенным выше правовым подходам.

Последовательность указанных действий предпринимателя не свидетельствует о том, что исключительное право на спорный товарный знак приобретено и в дальнейшем использовалось им без первоначального намерения использовать обозначение в предпринимательской деятельности, исключительно для того, что бы воспользоваться репутацией общества и воспрепятствовать ему использовать обозначение (отсутствие иных добросовестных целей).

Доводы истца о том, что действия ответчика причиняют или могут причинить ему убытки, отклоняются судебной коллегией, поскольку носят исключительно предположительный характер в отсутствие каких-либо доказательств получения предпринимателем преимуществ от использования спорного товарного знака.

Так, в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что после начала использования предпринимателем спорного товарного знака потребительский спрос на рынке ювелирных товаров перераспределился в пользу данного хозяйствующего субъекта в ущерб истцу или иным субъектам предпринимательской деятельности.

В рассматриваемом случае совокупность признаков недобросовестной конкуренции у предпринимателя при приобретении и использовании исключительного права на спорный товарный знак отсутствует.

Недоказанность истцом обстоятельств, входящих в бремя его доказывания является основанием для отказа в удовлетворении его иска.

Поскольку оснований для удовлетворения исковых требований не имеется, судебные расходы по уплате государственной пошлины за подачу иска подлежат отнесению на общество в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования общества с ограниченной ответственностью "Дэви" (ОГРН 1194401005248) оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий судья

С.П. Рогожин

Судья

И.В. Лапшина

Судья

Р.В. Силаев