Определение Конституционного Суда РФ от 11 февраля 2021 г. № 186-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Афанасьева Владимира Ивановича на нарушение его конституционных прав абзацем первым пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации”

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

заслушав заключение судьи Г.А. Гаджиева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина В.И. Афанасьева,

установил:

1. Гражданин В.И. Афанасьев оспаривает конституционность абзаца первого пункта 1 статьи 234 ГК Российской Федерации, согласно которому лицо - гражданин или юридическое лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом, если иные срок и условия приобретения не предусмотрены данной статьей, в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Как следует из представленных материалов, В.И. Афанасьев обратился в суд с иском к администрации Дмитровского городского округа Московской области о признании права собственности на земельный участок (с расположенным на нем индивидуальным жилым домом) по давности владения. В обоснование своих требований истец указал, что земельный участок в существующих границах фактически используется им и его правопредшественником более 15 лет, собственниками смежных участков являются физические лица, споров с соседями о границах этого участка не имеется.

Решением Дмитровского городского суда Московской области от 6 июня 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 13 ноября 2019 года и определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 3 июня 2020 года, в удовлетворении искового требования отказано.

В ходе рассмотрения дела было установлено, что решением исполнительного комитета Дмитровского городского Совета народных депутатов от 8 июня 1990 года N 1124/12 гражданину Г. (отцу заявителя) предоставлен земельный участок площадью 600 кв.м под строительство индивидуального жилого дома. Решением Дмитровского городского суда Московской области от 27 апреля 2005 года признано право собственности В.И. Афанасьева на индивидуальный жилой дом, расположенный на данном земельном участке. Фактическая же площадь этого земельного участка составляет 1214 кв.м.

Суды указали, что часть названного земельного участка, превышающая площадь 600 кв.м, относится к землям, находящимся в муниципальной собственности; спорный участок не был поставлен на государственный кадастровый учет, его границы на местности не установлены. При этом суд первой инстанции сослался на пункт 2 статьи 214 ГК Российской Федерации, пункт 1 статьи 16 Земельного кодекса Российской Федерации, а также на абзац второй пункта 10 статьи 3 Федерального закона от 25 октября 2001 года N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации", предусматривавший, что распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, осуществлялось органами местного самоуправления муниципальных районов, городских округов, если иное не предусмотрено законодательством Российской Федерации об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности (утратил силу в соответствии с Федеральным законом от 23 июня 2014 года N 171-ФЗ). Кроме того, было принято во внимание разъяснение, данное в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", согласно которому при разрешении споров в отношении земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, следует учитывать, что они приобретаются в собственность в порядке, установленном земельным законодательством.

Суд первой инстанции, придя к выводу о том, что приобретательная давность может быть применена только в отношении тех земельных участков, которые находятся в частной собственности, а все иные земельные участки не следует считать бесхозяйным имуществом, так как такие земли в Российской Федерации являются либо государственной, либо муниципальной собственностью, отметил также, что факт добросовестного, открытого и непрерывного владения спорным земельным участком с 1990 года не может являться достаточным основанием для признания права собственности заявителя согласно статье 234 ГК Российской Федерации, поскольку сам по себе факт владения земельным участком не порождает право собственности на него.

По мнению заявителя, абзац первый пункта 1 статьи 234 ГК Российской Федерации противоречит статьям 19 (часть 1) и 36 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой он, по смыслу, придаваемому ему правоприменительной практикой, не допускает возможности приобретения гражданами в порядке приобретательной давности земельных участков, относящихся к собственности муниципального образования.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные заявителем материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

По смыслу позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 26 ноября 2020 года N 48-П, институт приобретательной давности призван служить конституционно значимой цели возвращения имущества в гражданский оборот, тем самым выполняя задачу поддержания правовой определенности и стабильности, предсказуемости и надежности гражданского оборота, эффективной судебной защиты прав и законных интересов его участников.

Определение конкретных оснований и условий приобретения права собственности по давности владения относится к компетенции федерального законодателя, который устанавливает соответствующее регулирование исходя из социальных, экономических и иных факторов, а также с учетом конституционной цели института приобретательной давности, выявленной, в частности, в названном Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации.

Статья 234 ГК Российской Федерации о приобретении права собственности по давности владения закрепляет, что лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет, если иные срок и условия приобретения не предусмотрены данной статьей, приобретает право собственности на это имущество (абзац первый пункта 1).

Таким образом, в системе действующего правового регулирования добросовестность выступает одним из условий приобретения права собственности по давности владения имуществом. Принцип добросовестности относится к основным началам гражданского законодательства и означает, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (пункт 3 статьи 1 ГК Российской Федерации). Оценивая сложившуюся практику применения статьи 234 ГК Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 26 ноября 2020 года N 48-П отмечал, что добросовестность давностного владельца применительно к конкретным обстоятельствам соответствующих судебных дел предполагает, что его вступление во владение не было противоправным, было совершено внешне правомерными действиями.

2.1. Согласно статье 9 (часть 1) Конституции Российской Федерации земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что конституционная характеристика земли как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, т.е. всего многонационального народа Российской Федерации, предопределяет конституционное требование рационального и эффективного использования, а также охраны земли как важнейшей части природы, естественной среды обитания человека, природного ресурса, используемого в качестве средства производства в сельском и лесном хозяйстве, основы осуществления хозяйственной и иной деятельности. Это требование адресовано государству, его органам, гражданам, всем участникам общественных отношений, является базовым для законодательного регулирования в данной сфере и обусловливает право федерального законодателя устанавливать особые правила, порядок, условия пользования землей (Постановление от 23 апреля 2004 года N 8-П).

В частности, особенность гражданско-правового регулирования земельных отношений заключается в том, что пунктом 2 статьи 214 ГК Российской Федерации и пунктом 1 статьи 16 Земельного кодекса Российской Федерации закрепляется презумпция государственной собственности на землю, согласно которой земля и другие природные ресурсы, не находящиеся в собственности граждан, юридических лиц либо муниципальных образований, являются государственной собственностью.

Пунктом 10 статьи 3 Федерального закона "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" (в редакции, действовавшей до вступления в силу с 1 июля 2006 года Федерального закона от 17 апреля 2006 года N 53-ФЗ) устанавливалось, что до разграничения государственной собственности на землю государственная регистрация права государственной собственности на землю для осуществления распоряжения землями, находящимися в государственной собственности, не требовалась и распоряжение указанными землями до разграничения государственной собственности на землю осуществлялось органами местного самоуправления в пределах их полномочий, если законодательством не было предусмотрено иное. Федеральным законодателем с 1 июля 2006 года были определены критерии, в соответствии с которыми земельные участки относились к тому или иному уровню публичной собственности в силу прямого указания закона. В настоящее время согласно пункту 2 статьи 3.3 Федерального закона "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" предоставление земельных участков, государственная собственность на которые не разграничена, осуществляется органом местного самоуправления муниципального района в отношении земельных участков, расположенных на территории сельского поселения, входящего в состав этого муниципального района, и земельных участков, расположенных на межселенных территориях муниципального района, за исключением случаев, предусмотренных данным пунктом.

Такое правовое регулирование осуществлено законодателем в рамках его компетенции исходя из исторически сложившихся обстоятельств, а также с учетом того, что в Российской Федерации на сегодняшний день по объективным причинам на значительной доле земель земельные участки не сформированы и не поставлены на кадастровый учет. В подобных условиях установление презумпции государственной собственности на землю является одним из определяющих факторов при выработке государственной политики и нормативного правового регулирования в сфере земельных отношений, в том числе оборота земель.

2.2. В условиях действующей презумпции государственной собственности на землю и наличия на территории Российской Федерации значительного количества нераспределенной земли сама по себе несформированность земельного участка и отсутствие государственной регистрации права собственности публичного образования на него не означает, что соответствующее публичное образование фактически отказалось от своего права собственности или проявляет безразличие к правовой судьбе этого земельного участка.

Соответственно, для любого добросовестного и разумного участника гражданских правоотношений должно быть очевидным, что земли, на которых земельные участки не сформированы и не поставлены на кадастровый учет, относятся к государственной собственности и что само по себе отсутствие такого учета не свидетельствует о том, что они являются бесхозяйными.

Действующее законодательство запрещает любое самовольное, совершенное без каких-либо правовых оснований занятие земельного участка или части земельного участка. Такие действия являются противоправными и влекут наложение санкций (статья 7.1 "Самовольное занятие земельного участка" КоАП Российской Федерации).

Таким образом, учитывая положения пункта 2 статьи 214 ГК Российской Федерации, пункта 1 статьи 16 Земельного кодекса Российской Федерации и статьи 7.1 КоАП Российской Федерации, занятие без каких-либо правовых оснований несформированного земельного участка, заведомо для владельца относящегося к публичной собственности, не может расцениваться как не противоправное, совершенное внешне правомерными действиями, т.е. добросовестное и соответствующее требованиям абзаца первого пункта 1 статьи 234 ГК Российской Федерации.

Следовательно, оспариваемая норма сама по себе не может рассматриваться как нарушающая конституционные права в конкретном деле с участием заявителя и в указанном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 1 и 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Афанасьева Владимира Ивановича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, а также поскольку разрешение поставленного в ней вопроса Конституционному Суду Российской Федерации не подведомственно.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.