Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 10 сентября 2024 г. N Ф02-4051/24 по делу N А10-7361/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 04 сентября 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 10 сентября 2024 года.

Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Левошко А.Н.,

судей: Ананьиной Г.В., Загвоздина В.Д.,

при участии в судебном заседании представителей: Общества с ограниченной ответственностью "Строительное управление-5" - Базаргуроева Ч.Б. (доверенность от 25.02.2024, удостоверение адвоката), Управления Федеральной налоговой службы России по Республике Бурятия - Петровой О.М. (доверенность N 04-17/53 от 25.10.2023, паспорт, диплом),

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу Общества с ограниченной ответственностью "Строительное управление-5" на решение Арбитражного суда Республики Бурятия от 05 марта 2024 года по делу N А10-7361/2021 и постановление Четвёртого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2024 года по тому же делу,

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью "Строительное управление-5" (ОГРН 1020300911773, ИНН 0323114728, далее - общество, налогоплательщик) обратилось в Арбитражный суд Республики Бурятия с заявлением к Управлению Федеральной налоговой службы России по Республике Бурятия (правопреемник Межрайонной инспекции федеральной налоговой службы России N 1 по Республике Бурятия, далее - управление, налоговый орган) о признании незаконным решения N 4 от 13.05.2021 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения.

Решением Арбитражного суда Республики Бурятия от 05 марта 2024 года, оставленным без изменения постановлением Четвёртого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2024 года, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, общество обратилось в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа с кассационной жалобой, в которой просило решение и постановление судов отменить, заявленные требования удовлетворить.

По мнению заявителя жалобы, судами нарушены требования абзаца 6 статьи 6, абзаца 4 статьи 7 Федерального закона от 25.02.1999 N 39-ФЗ "Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений" (далее - Закон N 39-ФЗ), не применены положения подпункта 4 пункта 3 статьи 39 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ); квалификация договоров соинвестирования в качестве договоров купли-продажи будущей недвижимой вещи не исключает их инвестиционный характер, в связи с чем судам надлежало исследовать вопрос целевого характера финансирования, более того, исходя из содержания существенных условий указанных договоров, существа принятых на себя сторонами обязательств и результата их исполнения данные договоры следует квалифицировать в качестве договоров купли-продажи будущей недвижимой вещи с инвестиционным характером, соответственно, взносы соинвесторов являются инвестиционными и не подлежащими налогообложению в силу подпункта 4 пункта 3 статьи 39 НК РФ; рассматриваемые в настоящем деле договоры соинвестирования являются смешанным договорами, содержащими элементы посреднического договора и договора простого товарищества, следовательно, судам надлежало установить правовые последствия с учетом указанных доводов налогоплательщика; судами также не учтено, что более 50% договоров соинвестирования заключены до ввода объекта строительства "Арун" в эксплуатацию, а выводы судов о фактической готовности объекта на момент заключения указанных договоров не подтверждаются имеющимися в деле доказательствами, в том числе показаниями свидетелей; установленный порядок перехода права собственности на нежилые помещения, обременение объектов инвестирования ипотекой в пользу ПАО "Сбербанк России" не свидетельствуют об отсутствии инвестиционного характера заключаемых с соинвесторами договоров; поскольку общество являлось застройщиком объекта строительства "Арун", для отражения хозяйственных операций применялись соответствующие счета бухгалтерского учёта, налоговая база по операциям по реализации услуг застройщика по взаимоотношениям с соинвесторами подлежит определению исключительно из размера вознаграждения застройщика; судами не дана оценка доводам о том, что поскольку по договорам соинвестирования фактически переданы имущественные права от инвестора соинвестору, в связи с чем налоговые последствия должны определяться по правилам пункта 3 статьи 155 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ); при определении налоговых обязательств в силу прямого указания пункта 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 11.07.2011 N 54 "О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем" (далее - Постановление N 54) закреплённые в нём положения должны применяться к публично-правовым отношениям в сфере налогообложения только с учетом положений, закрепленных в НК РФ; с учетом положений пункта 22 письма ФНС России от 10.03.2021 N БВ-4-7/3060@ от 10.03.2021 ввиду переквалификации договоров соинвестирования налоговый орган обязан самостоятельно определить реальный размер налоговых обязательств налогоплательщика за весь проверяемый период (2016 - 2018г.г.) и учесть подтверждаемые имеющимися у него и представленными обществом документами вычеты по налогу на добавленную стоимость (далее - НДС) за 1 и 2 кварталы 2016 года в сумме 5 502 275 рублей, однако при вынесении по результатам выездной налоговой проверки оспариваемого решения неправомерно делегировал соответствующий вопрос к разрешению при камеральной налоговой проверке уточненных деклараций, в ходе которых в предоставлении вычетов отказано в связи с истечением трехлетнего срока возмещения; также налоговый орган и суды неверно определили момент определения налоговой базы по договорам цессии с дат их заключения, поскольку в момент заключения таких договоров оплата со стороны цессионария в адрес цедента (общества) отсутствовала, фактически имела место перемена лица в возникшем ранее обязательстве, при этом судами неправомерно использованы сведения из карточки счёта 76 в качестве доказательства прекращения обязательств соинвестора; в нарушение требований статей 100, 101, 101.4 НК РФ акт выездной налоговой проверки N 7 от 14.10.2020 подписан не указанным в решении о проведении выездной налоговой проверки лицом, а полученное обществом по телекоммуникационным каналам связи решение N 4 от 14.05.2021 подписано электронно-цифровой подписью начальника Межрайонной инспекции федеральной налоговой службы России N 1 по Республике Бурятия (далее - инспекция), в то время как данное решение было вынесено заместителем начальника инспекции.

В отзыве на кассационную жалобу управление заявило о согласии с обжалуемыми судебными актами, указало на несостоятельность доводов общества.

Участвующие в судебном заседании представители общества и управления поддержали доводы кассационной жалобы и отзыва на нее соответственно.

Проверив в порядке, предусмотренном главой 35 АПК РФ, правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов о применении норм права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, а также с учетом доводов, содержащихся в кассационной жалобе и отзыве на нее, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа приходит к следующим выводам.

Как установлено судами и следует из материалов дела, на основании решения N 28 от 27.12.2019 инспекцией в отношении общества проведена тематическая выездная налоговая проверка по вопросу правильности исчисления и уплаты НДС за период с 01.01.2016 по 31.12.2018, по результатам которой установлено занижение налоговой базы по НДС на сумму полученных авансов по операциям реализации недвижимого имущества по договорам соинвестирования строительства нежилого здания Этнокультурного центра коренных народов Севера Бурятии "Арун" в сумме 112 286 565 рублей, повлекшее неисчисление НДС в сумме 17 852 535 рублей (в том числе необоснованно предъявленный НДС к возмещению из бюджета - 7 234 535 рублей, неуплаченный НДС - 10 617 994 рублей). Результаты проверки и дополнительных мероприятий налогового контроля отражены в акте проверки N 7 от 14.10.2020 и дополнении к нему N 7/1 от 19.03.2021.

По результатам рассмотрения материалов проверки инспекцией принято решение N 4 от 13.05.2021 о привлечении общества к ответственности за совершение налогового правонарушения по пункту 1 статьи 122 НК РФ в виде штрафа в сумме 40 800 рублей 08 копеек (с учетом истечения сроков давности и снижения в 16 раз); которым также предложено уплатить недоимку по НДС за 3-4 кварталы 2016 года, 2-3 кварталы 2017 года, 2-4 кварталы 2018 года в сумме 10 284 713 рублей (в том числе неуплаченный НДС - 7 249 313 рублей, излишне возмещенный НДС - 3 035 400 рублей) и соответствующие пени в сумме 3 508 892 рублей 26 копеек.

Решением управления N 15-14/11662 от 30.08.2021 решение инспекции N 4 от 13.05.2021 оставлено без изменения, жалоба общества - без удовлетворения.

Не согласившись с решением инспекции N 4 от 13.05.2021, общество обратилось в арбитражный суд с соответствующим заявлением.

Рассматривая настоящий спор, суды первой и апелляционной инстанций исследовав и оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные участвующими в деле лицами доказательства, руководствуясь положениями статей 39, 143, 146, 154, 167, 171, 172 НК РФ, статей 223, 421, 431 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), статей 1, 4, 8 Закона N 39-ФЗ, разъяснениями, изложенными в пункте 4 Постановления N 54, вопреки доводам общества, обоснованно установили, что налогоплательщик, являющийся в проверяемом периоде застройщиком-заказчиком (не осуществляющим самостоятельно функции подрядчика) незавершенного строительством здания Этнокультурного центра коренных народов Севера Бурятии "Арун" (далее - объект), заключил 63 договора соинвестирования (56 договоров с физическими лицами, 7 договоров с организациями, по 15 договорам оплата произведена в неденежной форме путем заключения договоров зачета встречных требований), предметом которых являлась передача обществом (инвестором) соинвесторам правомочий по инвестированию строительства части указанного нежилого здания с правом получения по окончании строительства в собственность нежилых помещений, при этом данные договоры обоснованно квалифицированы налоговым органом в качестве договоров купли-продажи будущей недвижимой вещи с условием предварительной оплаты, а инвестиционные взносы - как предоплату по данным договорам в соответствии с подпунктом 2 пункта 1 статьи 167 НК РФ, поскольку при заключении каждого из указанных договоров осуществлена индивидуализация его предмета путем указания сведений, позволяющих установить недвижимое имущество, подлежащее в будущем передаче покупателю (местонахождение и площадь нежилого помещения, иные его характеристики, свойства определенные, в частности, в соответствии с проектной документацией); определена цена передаваемого имущества, исходя из 1 кв.м; на момент заключения спорных договоров объект был фактически построен, а в сентябре 2016 года получено разрешения на ввод построенного объекта в эксплуатацию N 04-302000-46-2016; общество изначально зарегистрировало право собственности на нежилые помещения за собой, а в дальнейшем по договорам купли - продажи передало их соинвесторам; в отношении объектов инвестирования обществом была зарегистрирована ипотека в пользу ПАО "Сбербанк России" в обеспечение обязательств налогоплательщика по кредитному договору; по результатам исполнения договоров соинвесторы получали в собственность нежилые помещения на возмездной основе; соинвесторы, перечислившие суммы оплаты за нежилые помещения в объекте, не наделялись правом собственности (в том числе долевой собственности) на возводимое недвижимое имущество; договорами не предусматривалось, что все соинвесторы участвуют в финансировании объекта строительства каждый в своей доле (вклада), то есть не определялась доля инвестиций (в суммовом выражении); договоры не предусматривали положения о внесении всеми соинвесторами общих денежных средств; договорами определено, что сроком готовности к передаче инвестируемой части объекта является дата разрешения на ввод объекта в эксплуатацию; при этом воля соинвесторов не была направлена на вступление в правоотношения по инвестированию объекта строительства, первоочередным мотивом заключения сделок между инвестором и соинвесторами являлось приобретение последними обозначенных в договорах нежилых помещений для извлечения собственной выгоды, а выбор типа договора исходил именно от общества (продавца); кроме того, учетная политика общества не определяла порядок учета сумм, поступающих от инвесторов, и сумм вычетов, приходящихся на себя и соинвесторов, обществом не определена собственная доля инвестиций и доля инвестиций, в части которой соинвесторы имеют право на вычет сумм налога, предъявленных застройщику подрядными организациями и поставщиками товаров, и которая определяется расчетным методом исходя из доли инвестора в сумме инвестиций на строительство объекта. С учетом совокупности изложенных выше обстоятельств суды правомерно указали, что в рассматриваемом случае фактически имела место реализация товаров (работ, услуг) в соответствии с положениями пункта 1 статьи 39 НК РФ, то есть передача права собственности на нежилые помещения в составе возведенного и введенного в эксплуатацию объекта по договору купли-продажи вещи без цели инвестирования на условиях предварительной оплаты, и согласились с выводами налогового органа о занижении налогоплательщиком налоговой базы по НДС в проверяемом периоде на суммы предоплаты, полученные по спорным договорам; при этом суды указали, что в рассматриваемом случае налоговая база не может определяться по пункту 3 статьи 155 НК РФ, который применяется при передаче имущественных прав на жилые и нежилые помещения, поскольку налогоплательщиком не уступаются имущественные права на недвижимость, а, по сути, заключены договоры купли-продажи будущей недвижимой вещи, которая приобретена, достроена и введена в эксплуатацию обществом как основным заказчиком и инвестором объекта, оформлена в его собственность.

Относительно момента определения налоговой базы по сделкам цессии, суды обоснованно установили, что в отношении 17 договоров соинвестирования заключены договоры уступки прав требований (цессии), в соответствии с которыми общество (цедент) уступает цессионарию (ООО "Дарханстрой", ООО "Стройтехресурс", ООО "СУ-3", ООО "СУ-1") право требования по договорам соинвестирования строительства нежилого здания в сумме, равной цене договора соинвестирования, либо в меньшей сумме, который, в свою очередь, обязан произвести оплату цеденту за уступаемые права, при этом заключение таких договоров согласно данным бухгалтерского учета общества повлекло погашение обязательств соинвесторов по договорам соинвестирования перед ним с возникновением задолженности цессионария по договорам уступки прав требований (цессии) и, с учетом обстоятельств взаимозависимости налогоплательщика и цессионариев, исполнения обязательств по передаче имущества по договорам соинвестирования без фактической оплаты цессионарием в адрес цедента, непроведения зачета взаимных требований при наличии к тому оснований, в том числе в целях погашения долга по договорам цессии, проведения зачетов между ООО "Дарханстрой", ООО "Стройтехресурс", ООО "СУ-3", ООО "СУ-1" с одной стороны и соинвесторов по договорам соинвестирования, заключенным с налогоплательщиком, - с другой незадолго от заключения договоров цессии, руководствуясь положениями подпункта 2 пункта 1 статьи 167 НК РФ, изложенными в пункте 15 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.05.2014 N 33 "О некоторых вопросах, возникающих у арбитражных судов при рассмотрении дел, связанных с взиманием налога на добавленную стоимость" разъяснениями, признали обоснованными выводы налогового органа об обязанности налогоплательщика по определению налоговой базы по НДС в рассматриваемом конкретном случае на дату заключения договоров цессии.

Довод общества о том, что квалификация договоров соинвестирования в качестве договоров купли-продажи будущей недвижимой вещи не исключает их инвестиционный характер, в связи с чем судам надлежало исследовать вопрос целевого характера финансирования, подлежит отклонению, поскольку предмет спорных договоров и установленные обстоятельства их исполнения фактически свидетельствуют не о внесении сторонами инвестиций, вкладов или паевых взносов в целью достижения общей (единой) цели, наличии условий договора простого товарищества (договора о совместной деятельности), договора инвестиционного товарищества, а о реализации в будущем принадлежащего обществу имущества в рамках исполнения сделки купли-продажи, в связи с чем не могли быть квалифицированы как имеющие инвестиционный характер в смысле применения положений подпункта 4 пункта 3 статьи 39 НК РФ.

Доводы заявителя жалобы о том, что акт выездной налоговой проверки N 7 от 14.10.2020 подписан не указанным в решении о проведении выездной налоговой проверки должностным лицом, а полученное обществом по телекоммуникационным каналам связи решение N 4 от 14.05.2021 подписано электронно-цифровой подписью начальника инспекции, в то время как материалы проверки были фактически рассмотрены заместителем начальника инспекции, подлежат отклонению, поскольку, исходя из примененных судами положений статей 31, 93, 100, 101 НК РФ сам по себе факт подписания акта налоговой проверки должностным лицом, не указанным в решении о проведении выездной налоговой проверки, при наличии в данном акте сведений об увольнении должностного лица, уполномоченного на проведение проверки и подписавшего справку о проведенной проверке, не свидетельствует о нарушении существенных условий процедуры проведения проверки и рассмотрения ее материалов, не влечет безусловного признания судом недействительным вынесенного решения по результатам такой проверки; также факт наличия на направленном в адрес общества о телекоммуникационным каналам связи решении электронно-цифровой подписи начальника инспекции не свидетельствует о фактическом вынесении им данного решения, в том числе с учетом того, что на бумажном носителе данное решение подписано заместителем начальника инспекции, фактически рассмотревшим материалы проверки.

Между тем, отклоняя доводы налогоплательщика относительно наличия оснований для учета вычетов по НДС за 1 и 2 кварталы 2016 года c целью определения реальных налоговых обязательств по результатам выездной налоговой проверки ввиду переквалификации налоговым органом договорных отношений между обществом и соинвесторами, суды со ссылкой на рекомендации ФНС России, изложенные в письме N АС-4-2/12705 от 16.07.2013, указали, что данный вопрос рассмотрен в рамках проведения камеральных налоговых проверок уточненных налоговых деклараций за соответствующие периоды, по результатам которых налогоплательщику вменено неисчисление НДС сумм предоплаты по договорам соинвестирования и отказано предоставлении вычетов в связи с истечением установленного пунктом 2 статьи 173 НК РФ срока для возмещения налога, однако не приняли во внимание следующее.

Исходя из положений пунктов 1 и 3 статьи 3 НК РФ, противодействие злоупотреблениям в сфере налогообложения выступает одной из целей правового регулирования в данной сфере, реализация которой является необходимой для обеспечения всеобщности и равенства налогообложения, взимания налогов в соответствии с их экономическим основанием, исключения произвольного налогообложения.

Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в пункте 3 Постановления от 12.10.2006 N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды" изложил в полной мере соответствующую положениям статьи 3 НК РФ правовую позицию, согласно которой определение размера налоговых обязательств должно производиться с учетом реального характера сделки и ее действительного экономического смысла.

Конституционным Судом Российской Федерации (Постановления от 28 марта 2000 года N 5-П, от 17 марта 2009 года N 5-П, от 22 июня 2009 года N 10-П, Определение от 27 февраля 2018 года N 526-О и др.) неоднократно высказывалась правовая позиция о том, что налоговые органы не освобождаются от обязанности в рамках контрольных процедур принимать исчерпывающие меры, направленные на установление действительного размера налогового обязательства налогоплательщика, что исключало бы возможность вменения ему налога в размере большем, чем это установлено законом.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 июня 2013 года N 1001/13 сформулирована правовая позиция о необходимости учета при определении подлежащего уплате в бюджет НДС вычетов по данному налогу в случае переквалификации налоговым органом операций налогоплательщика из необлагаемых НДС в облагаемые независимо от соблюдения налогоплательщиком заявительного порядка применения соответствующих вычетов и их учета в соответствующих налоговых декларациях, поскольку доначисление НДС в таком случае обусловлено иной юридической оценкой для целей налогообложения хозяйственных операций, обоснованность которой оспаривает налогоплательщик.

Таким образом, вопреки принципам юридического равенства налогоплательщиков, правовой определенности и поддержания доверия граждан к действиям органов государства произведенная обществом в целях устранения возникшего при переквалификации заключенных с соинвесторами договоров дисбаланса корректировка по НДС за 1 и 2 кварталы 2016 года необоснованно отклонена судами исключительно по мотивам пропуска трехлетнего срока на возмещение налога, установленного при проведении камеральных проверок уточненных налоговых деклараций, без исследования и оценки всей совокупности имеющих значение для правильного разрешения дела обстоятельств, в частности, обязанности налогового органа и права налогоплательщика на определение реальных налоговых обязательств именно по результатам выездной налоговой проверки, охватывающей, в том числе спорный период (с 01.01.2016 по 31.12.2018), представления налогоплательщиком и наличия у налогового органа именно при проведении выездной проверки первичных и иных документов по облагаемым НДС операциям за спорный период, а также невозможности заявления соответствующих налоговых вычетов до состоявшейся в ходе данной проверки переквалификации налоговым органом совершенных обществом хозяйственных операций.

Согласно оспариваемому решению налоговый орган доначислил обществу НДС, подлежащий уплате в бюджет, за 4 квартал 2016 года, 2 и 3 кварталы 2017 года, 2, 3 и 4 кварталы 2018 года, а также уменьшил и предложил уплатить в бюджет излишне возмещенный НДС за 3 квартал 2016 года, 3 квартал 2017 года, 2 и 4 кварталы 2018 года. При изложенном выше правовом подходе и отсутствии в вынесенном по результатам выездной проверки решении доначислений НДС за 1 и 2 кварталы 2016 года по мотиву определения соответствующих налоговых обязательств по результатам камеральных проверок, проведенных на основании уточненных деклараций, представленных обществом ввиду указанной переквалификации в ходе выездной проверки (решения по результатам камеральных проверок N N 1, 2 от 21.07.2021) и без учета права налогоплательщика на вычеты, связанные с такой переквалификацией (относившиеся на операции по исполнению договоров соинвестирования), налоговый орган применительно к пункту 1.1 статьи 172 НК РФ в целях определения реальных налоговых обязательств и взыскания только необоснованной налоговой выгоды обязан был рассмотреть вопросы документального подтверждения и отнесения данных вычетов на последующие налоговые периоды, охваченные выездной проверкой.

При этом использованные судами рекомендации ФНС России, изложенные в письме N АС-4-2/12705 от 16.07.2013, не регулируют вопросы определения (перерасчета) налоговых обязательств при переквалификации сделок налогоплательщика, не относятся к обязательным к применению положениям законодательства о налогах и сборах.

Доводы налогового органа о невозможности подтверждения в ходе рассматриваемой проверки, являющейся тематической, факта наличия (отсутствия) в составе расходов по налогу на прибыль организаций спорных расходов в целях исключения "двойного" учета вычетов по НДС, подлежит отклонению, поскольку проверка данного вопроса относится исключительно к компетенции налогового органа и с учетом конкретных обстоятельств настоящего дела (перерасчет налоговых обязательств в результате осуществленной инспекцией переквалификации хозяйственных операций) осуществление налогоплательщиком своих прав не может зависеть от факта реализации налоговым органом предоставленных законом полномочий.

Поскольку в указанной части судами неправильно применены нормы материального права, не установлены фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для рассмотрения спора и влияющие на обоснованность определенного по результатам выездной проверки налогового бремени, а у суда округа отсутствуют полномочия по самостоятельному установлению и оценке обстоятельств по делу (статьи 284, 286 АПК РФ, пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции"), обжалуемые судебные акты подлежат отмене на основании пункта 3 части 1 статьи 287, частей 1, 2 статьи 288 АПК РФ с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела Арбитражному суду Республики Бурятия необходимо учесть изложенное выше, установить все имеющие значение для правильного рассмотрения дела фактических обстоятельств, входящие в предмет доказывания, оценить представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи и при правильном применении норм материального права и соблюдении норм процессуального права принять законный, обоснованный, мотивированный судебный акт по существу спора.

Настоящее постановление выполнено в форме электронного документа, подписанного усиленными квалифицированными электронными подписями судей, в связи с чем направляется лицам, участвующим в деле, посредством его размещения в установленном порядке в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" в режиме ограниченного доступа.

По ходатайству лиц, участвующих в деле, копия постановления на бумажном носителе может быть направлена им в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства заказным письмом с уведомлением о вручении или вручена им под расписку.

Руководствуясь статьями 274, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Республики Бурятия от 05 марта 2024 года по делу N А10-7361/2021 и постановление Четвёртого арбитражного апелляционного суда от 30 мая 2024 года по тому же делу отменить.

Направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Бурятия.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.