Уголовная ответственность за преступления против правосудия: разъяснения Пленума ВС РФ

© AndreyPopov / Фотобанк Фотодженика

В связи с возникающими в судебной практике вопросами Пленум ВС РФ разъяснил отдельные аспекты применения ст. 301 – 303, ст. 306 и ст. 307 Уголовного кодекса (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2022 г. № 20).

Так, ВС РФ указал, что под заведомо незаконным задержанием (ч. 1 ст. 301 УК РФ) следует понимать совершение дознавателем, следователем, руководителем органа (подразделения) дознания, следственного органа или по их поручению иным должностным лицом умышленных действий, направленных на незаконное применение этой меры при отсутствии предусмотренных ст. 91 УПК РФ оснований, либо бездействие, выражающееся в умышленном непринятии уполномоченным должностным лицом установленных мер к освобождению задержанного лица.

Принуждение к даче показаний или экспертного заключения (ст. 302 УК РФ) может выражаться в насилии, издевательстве или пытке (угрозе их применения) как в отношении самого подозреваемого (обвиняемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта или специалиста), так и в отношении их близких с целью склонения указанных участников дела к даче показаний или заключения. Это преступление считается оконченным с момента совершения действий по принуждению к даче показаний (заключения) независимо от того, были ли достигнут соответствующий результат.

Умышленные действия уполномоченных должностных лиц по уничтожению или сокрытию приобщенных или подлежащих приобщению к делу об административном правонарушении или к уголовному делу предметов и документов, имеющих доказательственное значение, не образуют состава фальсификации доказательств (ст. 303 УК РФ), а могут быть квалифицированы по соответствующей статье гл. 30 Кодекса. Участник производства по делу, представивший в качестве доказательств заведомо поддельные предметы и документы через своего представителя (защитника), не осведомленного относительно их подложности, несет ответственность как исполнитель преступления.

С учетом правовой позиции, сформулированной в постановлении КС РФ от 12 мая 2022 г.  № 18-П (см. о нем подробнее), Пленум ВС РФ обратил внимание на то, что в качестве потерпевшего по уголовному делу о преступлении, предусмотренном ст. 303 УК РФ может выступать в том числе физическое лицо, осужденное на основании сфальсифицированных доказательств.

Применительно к заведомо ложному доносу (ст. 306 УК РФ) ВС РФ разъяснил, что объективная сторона этого преступления состоит в умышленном сообщении в органы дознания, предварительного следствия или прокуратуры заведомо недостоверной информации о подготавливаемом, совершаемом либо совершенном уголовно наказуемом деянии независимо от того, содержит ли такое сообщение указание на причастность к данному деянию конкретных лиц. Заведомо ложным доносом признается также подача мировому судье заявления о возбуждении уголовного дела частного обвинения, содержащего заведомо недостоверную информацию о совершении соответствующего деяния определенным лицом. Уголовная ответственность за заведомо ложный донос наступает при условии, что сообщение о преступлении (заявление о возбуждении уголовного дела) поступило от лица, которое было в установленном порядке предупреждено об ответственности по ст. 306 УК РФ.

В рассматриваемом постановлении содержится также ряд иных разъяснений, касающихся соответствующей категории дел (их объективной стороны, понятия тяжких последствий и др.).

К сведению: в связи с произошедшими изменениями законодательства Пленум ВС РФ актуализировал также несколько своих ранее принятых постановлений:

• от 10 февраля 2009 г. № 1 "О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации";
• от 29 ноября 2011 г. № 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве";
• от 22 ноября 2005 г. № 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей";
• от 13 февраля 2018 г. № 5 "О применении судами некоторых положений Федерального закона "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации".