Женская консультация выплатит больше 1 млн руб. за некачественно проведенные скрининги первого и второго триместра беременности

zolnierek / Depositphotos.com

Семейная пара, у которой родился малыш с генетической патологией, выиграла иск у женской консультации, в которой наблюдалась будущая мама, – суды сочли, что вследствие ненадлежащего оказания медицинской услуги истцам не была предоставлена достоверная и полная информация о состоянии здоровья их ребенка, они были введены в заблуждение относительно благоприятной беременности, хорошего состояния плода и его нормального развития (Определение Восьмого КСОЮ от 27 августа 2020 г. по делу № 8Г-13816/2020[88-13599/2020]).

 Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться

При этом в установленный срок (12 недель беременности) пациентке проводился биохимический скрининг уровней сывороточных маркеров: измерялись уровни связанного с беременностью плазменного протеина А (РАРР-А) и свободной бета-субъединицы хорионического гонадотропина, а также толщина воротникового пространства эмбриона с помощью УЗИ. По результатам биохимического исследования подсчитаны базовый и индивидуальный риски возникновения генетической патологии, причем лечащий врач не обнаружил каких-либо отклонений в его результатах. Кроме того, было проведено УЗИ-исследование плода, в ходе которого врач также не выявил никаких аномалий развития плода. И тем не менее, ребенок оказался "особенным".

Отметим, что суды не сомневаются в дефектах диагностики в тех случаях, когда скрининг беременным вообще не проводился (мы рассказывали о таком деле ранее), однако правовая квалификация качества услуг в данном случае гораздо более сложна.

Сама женская консультация не видела в случившемся своей вины – врачебная комиссия ЖК пришла к выводу, что предъявленные претензии в части качества оказания медпомощи являются субъективным мнением родителей, как лиц не имеющих специальных познаний в области медицины и не осуществляющих в данной ситуации профессиональную медицинскую деятельность, и не основаны на каких- либо объективных критериях. По результатам анализа качества медпомощи, оказанной беременной врачом женской консультации, дефектов её оказания не установлено.

Однако судебно-медицинская экспертиза, а также авторы рецензий к ней пришли к выводу, что в результате оказания спорных услуг имели место дефекты оказания медпомощи, непосредственно повлиявшие на результат диагностики врожденных пороков развития плода, а именно:

• дефекты снимков проведенного УЗИ скрининга в первом триместре беременности не позволили достоверно определить толщину воротникового пространства и длины костей носа;
• при проведении УЗИ во втором триместре беременности не была измерена длина носовой кости;
• при отклонении показателей биохимического скрининга от нормы не указано о необходимости исключения патологий развития.

Опираясь на эти выводы, суд указал:

• экспертами выявлены дефекты оказания медпомощи, непосредственно повлиявшие на результат диагностики врожденных пороков развития ребенка истцов;
• применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием женская консультация должна была доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцам в связи с рождением ребенка с генетическими аномалиями, при том что в ходе ведения беременности ответчиком не было сообщено истцам о наличии у ребенка признаков указанного заболевания;
• ответчик же не доказал надлежащее и полное выполнение его работниками медицинского стандарта ведения беременной женщин с таким анамнезом;
• в случае надлежащего и полного выполнения медстандарта ведения беременной женщины аномалия развития плода была бы выявлена до рождения ребенка и истцы имели бы возможность на основании этой информации самостоятельно принять решении о проведении дополнительных видов исследования и о возможном прерывания беременности по медицинским показаниям;
• вследствие ненадлежащего оказания медпомощи истцам не была предоставлена достоверная и полная информация о состоянии здоровья их ребенка, они были введены в заблуждение относительно благоприятной беременности, хорошего состояния плода и его нормального развития;
• ст. 22 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено, что каждый имеет право получить в доступной для него форме имеющуюся в медицинской организации информацию о состоянии своего здоровья, в том числе сведения о результатах медицинского обследования, наличии заболевания, об установленном диагнозе и о прогнозе развития заболевания, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных видах медицинского вмешательства, его последствиях и результатах оказания медицинской помощи;
• в силу недостатка проведенной ответчиком диагностики истцы не владели полной информацией о состоянии внутриутробного развития ребенка, которую им обязаны были сообщить, чтобы они могли надлежащим образом оценить сложившуюся ситуацию и реализовать гарантированное им право на самостоятельное решение вопроса о сохранении беременности;
• наступившие для них последствия являются угнетающими как с моральной точки зрения, так и с позиции дальнейшего режима существования этой семьи, в которой родился тяжело больной и требующий постоянного ухода ребенок.

Суд области и Восьмой КСОЮ оставили решение без изменения.