ФТС России уточнила, может ли быть предметом договора цессии право требовать возврата уплаченных таможенному органу авансовых платежей
fizkes / Depositphotos.com |
По мнению ФТС России, только лицо, внесшее авансовые в счет уплаты таможенных пошлин, налогов и таможенных сборов, вправе требовать их возврата. Это требование нельзя передать иному лицу по гражданско-правовому договору (информация ФТС России от 9 августа 2019 г.).
Ведомство поясняет, что в настоящее время в РФ вопросы возврата (зачета) авансовых платежей регулируются главой 13 Федерального закона от 27 ноября 2010 г. № 311-ФЗ "О таможенном регулировании в Российской Федерации" (далее – Закон № 311-ФЗ).
С учетом ч. 1 ст. 122 Закона № 311-ФЗ возврат (зачет) авансовых платежей производится по заявлению плательщика (его правопреемника) на его счет, указанный в этом заявлении.
Данный порядок является единым, и ни Таможенным кодексом ЕАЭС, ни названным законом не предусмотрено положений, наделяющих плательщика (его правопреемника) полномочиями переуступить свое право на возврат таможенных пошлин, налогов и иных платежей, администрируемых таможенными органами, иным лицам, в том числе путем заключения с этими лицами гражданско-правовой сделки.
Равным образом ни ТК ЕАЭС, ни Закон № 311-ФЗ не предусматривают положений, которые бы наделяли лиц, не являющихся плательщиками (их правопреемниками), правом, в том числе на основании гражданско-правовой сделки, заключенной с плательщиком (его правопреемником), подавать в таможенные органы заявление о возврате и (или) требовать возврата таможенных пошлин, налогов и иных платежей, администрируемых таможенными органами, в том числе на счета, отличные от счетов плательщика (его правопреемника).
Таким образом, возврат авансовых платежей осуществляется только той категории лиц, которая поименована в соответствующих статьях Закона № 311-ФЗ.
Также ФТС России подчеркивает, что данный вывод согласуется с позицией судебных органов (постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 14 октября 2016 г. № Ф03-4879/2016, определение Верховного Суда Российской Федерации от 9 сентября 2015 г. № 303-КГ15-10237).