Ответит ли перед судом больница за отказ пропустить мужа и детей в реанимацию к умирающей женщине?

belchonock / Depositphotos.com

Московские суды рассматривают спор между московской больницей и родными умершей в этой больнице пациентки. Предметом иска стал отказ врача в пропуске к умирающей ее родных – мужа и взрослых детей –при том, что о неизбежности скорой кончины они были прямо предупреждены, настаивали на возможности попрощаться с женой и мамой и оставались под дверями ОРИТ в течение многих часов. Ситуация усугубилась тем, что все происходило в канун и в день рождения умирающей женщины (решение Измайловского районного суда г. Москвы от 14 августа 2018 г. по делу № 02-3784/2018).

Отказ врача был обоснован тем, что в реанимации все время находились другие больные, отделение было переполнено, и в случае допуска родственников пришлось бы приостановить процесс оказания помощи другим пациентам. По утверждению истцов, к этому объяснению врач также присовокупил, что, мол, если родственники хотели попрощаться с женой и матерью дома, им не следовало привозить ее в больницу.

Родные умирающей, в свою очередь, ссылались на письмо Минздрава России от 30 мая 2016 г. № 15-1/10/1-2853 "О правилах посещения родственниками пациентов в отделении реанимации и интенсивной терапии" (далее – Письмо), однако им было отказано.

Собственно, это и послужило причиной заявленного к больнице иска о компенсации морального вреда. На своей странице в социальной сети одна из истцов – юрист по образованию – неоднократно подчеркивала, что иск заявлен не в целях, собственно, облегчить деньгами полученные страдания, а для того, чтобы изменить ситуацию: право сказать близкому человеку последнее "прощай", хотя бы и в отделении ОРИТ, не должно бесцеремонно и грубо попираться. Размер компенсации морального вреда (2 тыс. евро) рассчитан исходя из практики Европейского Суда по правам человека по аналогичным делам.

Отметим, что изначально московские органы здравоохранения были "на стороне" истцов: отказ в пропуске в ОРИТ они назвали необоснованным и противоречащим законодательству, заведующему отделением было объявлено дисциплинарное взыскание и указано на строгое соблюдение правил посещения пациентов, находящихся в ОРИТ, он был лишен всех премиальных выплат. Однако вскоре наказание было отменено.

Данное обстоятельство было учтено районным судом, который полностью отказал в иске по следующим мотивам:

• Письмо не является нормативным правовым актом и не является обязательным для выполнения, а носит лишь рекомендательный характер;
• приказ о привлечении завотделения к дисциплинарной ответственности был отменен, стало быть, он считается не имеющим дисциплинарного взыскания, а "временная" позиция его руководства о случившемся не имеет юридической силы;
• п. 6 ч. 1 ст. 6 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" (далее – Закон № 323-ФЗ) – о создании условий, обеспечивающих возможность посещения пациента, – обязывает учитывать не только состояние пациента, но и соблюдение противоэпидемического режима и интересов иных лиц, находящихся в медицинской организации. Тем самым, по формулировке суда, "реализуется приоритет интересов пациентов";
• в самом упомянутом Письме сказано, что посещение родственников не разрешаются во время проведения в палате инвазивных манипуляций (интубация трахеи, катетеризация сосудов, перевязки и т. п.), проведения сердечно-легочной реанимации;
• а больница предоставила карты интенсивной терапии и медицинские карты пациентов, из которых усматривается, что одновременно с супругой и матерью истцов в отделении лежали еще три пациента, двоим из которых непрерывно проводились инвазивные манипуляции (напомним, что истцы не отлучались от порога ОРИТ в течение многих часов);
• поэтому суд приходит к выводу, что недопуск истцов к умирающей супруге и матери в период нахождения ее в ОРИТ был вызван объективными причинами, связанными с непрерывными инвазивными манипуляциями в отношении пациентов, находившихся вместе с ней в одной палате в критическом состоянии.

Отметим, что апелляционная жалоба на решение районного суда уже подана – более месяца назад, – хотя карточка апелляционного рассмотрения дела еще даже не заведена (по данным с официального сайта Мосгорсуда).

Если апелляционный (или кассационный) пересмотр дела приведет к отмене решения районного суда и вынесению нового, об удовлетворении иска, – то это новое решение, вне всякого сомнения, станет прецедентным, и на него будут опираться все те, кого врачи откажутся пропустить к родным в ОРИТ на несколько минут, проститься с родным человеком.

Если же законность принятого районным судом решения будет подтверждена даже Верховным Судом Российской Федерации, то перед истцами откроются два пути:

• во-первых, возможность возбуждения дела в КС РФ о проверке ряда положений Закона № 323-ФЗ, в первую очередь, п. 6 ч. 1 ст. 6, и определения, на предмет противоречия ст. 21 Конституции РФ (о запрете жестокого и унижающего обращения), а также ч. 4 ст. 15 и ст. 23 Конституции РФ в их взаимосвязи со ст. 3 "Запрещение пыток" и ст. 8 "Право на уважение частной и семейной жизни" Конвенции о защите прав человека и основных свобод в той мере, в какой по смыслу, придаваемому им официальным толкованием и правоприменительной практикой, они не предполагают обязанности врачей и других сотрудников государственных учреждений здравоохранения разрешать близким родственникам свидание с умирающим пациентом, даже в помещения реанимационных палат;
• во-вторых, возможность обратиться в ЕСПЧ, который уже рассматривал похожие дела, в частности, "Гищак против Польши" заявителя не пустили попрощаться с умирающей дочерью), "Плоцки против Польши" и "Линд против России" (в этих делах заключенных не отпустили на похороны родителей). В указанных случаях ЕСПЧ признавал запреты вмешательством в право на уважение семейной жизни и нарушением ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод .