Существует ли в настоящее время институт ограниченной ответственности по обязательствам юридических лиц?

yacobchuk1 / Depositphotos.com

По общему правилу учредители или участники юридического лица, равно как и собственники его имущества, не отвечают по обязательствам организации, если иное не установлено законом (п. 2 ст. 56 Гражданского кодекса). Таким образом, указанные лица, например участники ООО или АО, рискуют понести убытки в связи с деятельностью общества в размере, не превышающем стоимости принадлежащих им долей или акций (п. 1 ст. 87, п. 1 ст. 96 ГК РФ), что гарантирует сохранность их личного имущества. Как отмечают эксперты, данный принцип ограниченной ответственности по долгам организации, с одной стороны, в свое время дал мощный толчок для развития экономики, а с другой – позволил довольно легко "забрасывать" неудавшийся бизнес, не возмещая убытки кредиторам.

В последнее время, как подчеркнул в ходе III Всероссийского юридического форума, организованного компанией "Гарант", заместитель Министра юстиции РФ Денис Новак, в законодательстве и судебной практике появились механизмы обращения взыскания на личное имущество как участников юридического лица, так и членов его органов управления, и даже работников. Причем с помощью гражданско-правовых конструкций, в частности деликтных исков и исков, основанных на нормах корпоративного права, решаются публично-правовые задачи по взысканию налоговых недоимок и административных штрафов. Посмотрим, чем обусловлена такая практика и к каким негативным последствиям она может привести. 

Возмещение убытков организации лицами, входящими в ее органы управления

Согласно действующему законодательству хозяйственное общество вправе взыскивать с лица, входящего в состав его органов управления (являющегося единоличным исполнительным органов или членом коллегиального органа), убытки, причиненные ему действиями данного лица (п. 2 ст. 44 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", п. 2 ст. 71 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ "Об акционерных обществах"). По словам партнера адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры" Дмитрия Степанова, около 50% заявляемых исков о взыскании убытков с директора в пользу организации, чаще всего – ООО, в настоящее время удовлетворяются, и в большинстве случаев таким директором является один из участников ООО, так что принцип ограниченной ответственности здесь фактически не работает.

Более того, с момента вынесения Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 62 (далее – Постановление № 62), направленного на разъяснение нюансов возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица, начала формироваться практика взыскания с таких лиц под видом гражданско-правовых убытков наложенных на организацию административных штрафов (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 4 июня 2018 г. № Ф07-4903/18 по делу № А44-7415/2017, Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 30 июня 2017 г. № Ф04-2265/17 по делу № А45-17804/2016, решение Арбитражного суда Оренбургской области от 7 ноября 2017 г. по делу № А47-2280/2017 и др.). "Мы с моей коллегой недавно делали анализ судебной практики кассационных судов округов и насчитали порядка 20 разных административных составов, по которым с директора взыскиваются убытки, равные административному штрафу, наложенному на организацию. Среди них – нарушение правил пожарной безопасности, хранения оружия, нарушение норм трудового законодательства, законодательства о ценных бумагах, порядка проведения собрания акционеров и др.", – сообщил Дмитрий Степанов. Поскольку ст. 15 ГК РФ предполагает полное возмещение убытков, с директора взыскивается вся сумма штрафа, наложенного на организацию, что, по мнению эксперта, не соответствует логике административного права, ведь нормами КоАП РФ ответственность для должностных лиц организаций установлена в меньшем размере, чем для самих организаций. Таким образом, принципиальная возможность взыскания под видом убытков административного штрафа с директора в том в случае, когда правонарушение произошло по причине его недобросовестных или неразумных действий, не подвергается сомнению, спорным является вопрос о размере возмещения. Оптимальным решением стало бы закрепление правила о том, что сумма выплачиваемого директором возмещения по долгам организации, образованным в связи с наложением административного штрафа, не должна превышать размер штрафа, который может быть назначен ему как должностному лицу за совершение соответствующего правонарушения, полагает Дмитрий Степанов. Скорее всего, ограничить существующую практику взыскания уплаченных организацией штрафов в полном размере можно только конституционно-правовыми механизмами, поэтому эксперт считает необходимым довести одно из таких дел до Конституционного Суда Российской Федерации, отмечая при этом, что на данный момент рассмотрение большинства из них заканчивается на уровне кассационной инстанции – в арбитражных судах округов, даже в Верховном Суде Российской Федерации вопрос о допустимости такого размера возмещения пока не ставился.

По мнению Дениса Новака, обеспечение баланса интересов конституционно-правовыми средствами в данном случае действительно необходимо, так как в тот период, когда принималось Постановление № 62, имела место практически абсолютная безнаказанность директоров, причиняющих убытки, фактически обворовывающих возглавляемые организации, а в настоящее время наметился перекос ситуации в другую сторону – привлечения к ответственности даже тех лиц, которые не имели прямого умысла на причинение вреда юридическим лицам.

Взыскание налоговой задолженности путем предъявления гражданских исков

Помимо взыскания убытков с директора в пользу организации в рамках корпоративных отношений, все более распространенными становятся случаи применения гражданско-правовых конструкций в налоговых спорах, и правомерность такой практики подтвердил в прошлом году КС РФ (Постановление КС РФ от 8 декабря 2017 г. № 39-П; далее – Постановление № 39-П). Суд, в частности, указал, что в случае неуплаты организацией-налогоплательщиком налога по причине противоправных действий ее руководителя или бухгалтера не исключается возможность привлечения этого физического лица не только к административной или уголовной, но и к деликтной ответственности по нормам гражданского законодательства, поскольку действиями указанного лица причиняется вред бюджету публично-правового образования, а причинение вреда другому лицу в силу положений ст. 8 ГК РФ является одним из оснований для возникновения гражданских прав и обязанностей (п. 3 Постановления № 39-П). С учетом этого КС РФ не нашел оснований для признания не соответствующим Конституции РФ такого применения норм ст. 15, п. 1 ст. 1064 ГК РФ и подп. 14 п. 1 ст. 31 Налогового кодекса, которое позволяет взыскивать суммы, равные размеру не поступивших в бюджет от организации-налогоплательщика налоговых недоимок и пеней, образовавшихся по причине совершения конкретным физическим лицом налогового преступления (например, уклонения от уплаты налогов или сокрытия имущества организации, за счет которого должно производиться взыскание налогов), с этого лица по искам налоговых органов и прокуроров. Причем такие иски могут предъявляться как к гражданам, которые были осуждены за совершение налоговых преступлений, вызвавших указанные недоимки, так и к тем, уголовное преследование которых было прекращено по нереабилитирующим основаниям.

Стоит отметить, что КС РФ сделал ряд важных оговорок, касающихся удовлетворения соответствующих требований. Во-первых, он указал, что в рамках возмещения вреда в данном случае могут быть взысканы только недоимки и пени, но никак не наложенные на организацию-налогоплательщика штрафы за налоговые правонарушения (п. 3.3 Постановления № 39-П). Во-вторых, вред, причиненный неуплатой налога организацией или сокрытием ее средств, возмещается привлеченным к уголовной ответственности за указанное преступление гражданином только при подтверждении факта невозможности исполнения налоговых обязательств организацией-налогоплательщиком (п. 3.4 Постановления № 39-П). То есть возмещение ущерба в двойном размере: и по предусмотренным налоговым законодательством процедурам, и с использованием гражданско-правовых инструментов – невозможно.

III ВСЕРОССИЙСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ФОРУМ

19 сентября 2018 года

"Реформа гражданского законодательства: промежуточные итоги"

 Купить запись

Тем не менее, как отмечают эксперты, однозначного ответа на вопрос, можно ли взыскать налоговую задолженность организации с ее руководителя с помощью деликтного иска в случае, когда к самой компании предъявить соответствующее требование нельзя в силу его задавненности, например по истечении сроков, отведенных для выявления налогового правонарушения или проведения налоговой проверки и вынесения решения о взыскании недоимки, нет. Поскольку срок давности привлечения к ответственности за налоговое правонарушение и глубина контроля в рамках выездных проверок составляют три года (п. 1 ст. 113, п. 4 ст. 89 НК РФ), а срок давности привлечения к уголовной ответственности, например, за уклонение от уплаты налогов на сумму более 5 млн руб. (ч. 2 ст. 199 УК РФ) – 10 лет, вероятность постановки вопроса о взыскании задолженности с руководителя именно тогда, когда к самой компании это требование не может быть предъявлено в принципе, высока, полагает руководитель проекта "Налог. Поддержка" Виктор Бациев. Его точку зрения разделяет и Денис Новак, отмечая, что применение гражданско-правовых конструкций действительно позволяет обойти предусмотренные налоговым законодательством строгие процедуры, несоблюдение которых приводит к невозможности взыскания.

Кроме того, КС РФ указал, что при определении размера возмещения суды вправе учитывать имущественное положение гражданина, причинившего вред бюджету публично-правового образования, степень его вины, характер назначенного ему уголовного наказания и иные имеющие значение для разрешения конкретного дела обстоятельства (п. 4.2 Постановления № 39-П). Однако установление перечисленных обстоятельств, как отметил Виктор Бациев, характерно при назначении не гражданско-правовой, а уголовной ответственности. "Мне кажется, что в действительности это постановление КС РФ легитимировало уголовное наказание, которое назначается вне уголовного процесса по правилам гражданского судопроизводства, что, на мой взгляд, неверно", – подчеркнул эксперт.

Применение изложенных в Постановлении № 39-П подходов о возможности взыскания налоговой задолженности организации с ее руководителя или бухгалтера, по оценке юристов, может получить очень широкое распространение, так как уголовное преследование имеет место не только в случае уклонения от уплаты налогов в агрессивной форме – путем искажения отчетности и иных фальсификаций, но и допущения ошибок в применении норм налогового законодательства. Так что ущерб сможет взыскиваться как со злостных неплательщиков, так и лиц, которые, к примеру, считали, что имеют право на применение специального налогового режима.

Иные статьи расходов участников юридических лиц

Не соотносится с принципом ограниченной ответственности и появившееся в 2014 году в ГК РФ положение об обязанности участников юридического лица совершить действия по его ликвидации за свой счет (в случае недостаточности имущества организации) независимо от того, на каком основании оно ликвидируется, в том числе при фактическом прекращении деятельности (п. 2 ст. 62 ГК РФ). По мнению заместителя директора Департамента экономического законодательства Минюста России Александра Кузнецова, эта норма – яркий пример так называемого реактивного законодательства, ее принятие было связано с необходимостью сократить количество брошенных хозяйственных обществ.

Более того, ВС РФ распространил данную норму на ситуации банкротства юридических лиц, указав, что в случае, когда у организации отсутствуют средства, достаточные для финансирования процедуры банкротства, что не может являться основанием для отказа в рассмотрении соответствующего заявления, поданного ее руководителем, необходимые расходы могут быть отнесены на учредителей или участников данного юридического лица (п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 53). При этом если необходимую для ликвидации организации сумму можно определить хотя бы примерно, то стоимость процедур банкротства заранее оценить не получится, так как во многом она будет зависеть от их продолжительности. "Бытовая практика, как мне кажется, пошла дальше. Видя такой исход, участники перед тем, как оставить юридическое лицо, оплачивают долги общества на всякий случай, так как понимают, что если они этого не сделают, возникнет процедура банкротства, и им придется заплатить сумму гораздо большую, чем незначительный долг. С точки зрения стимулирования участников к тому, чтобы они оплатили долги организации, данная норма – отличное средство. Но это означает полный крах ограниченной ответственности, – подчеркнул Александр Кузнецов.

По словам Дениса Новака, законодатель, внося обозначенные поправки в ст. 62 ГК РФ, имел в виду минимальные расходы вне рамок дел о банкротстве, а не то, что все издержки, связанные с длящимся годами процедурами банкротства, будут возлагаться на участников. Поэтому логичной представляется схема, когда суд принимает заявление о банкротстве организации, выясняет, готовы ли какие-либо лица нести расходы на соответствующие процедуры, и если нет, – прекращает дело.

***

Учитывая все вышесказанное, можно констатировать: налицо тенденция постепенного, но стабильного "размывания границ" принципа ограниченной ответственности. Тем не менее юридическое сообщество категорически против полного отказа от него, отмечая, что право бизнесменов рискнуть определенным количеством денег и потерять в случае неудачи только их и ничего более должно быть сохранено.

Обсудить на Facebook Обсудить во ВКонтакте