Состояние системы юридической помощи в Российской Федерации: проблемы и перспективы

18 марта в 12-00 часов в ИА "ГАРАНТ" состоялась интернет-конференция вице-президента Федеральной палаты адвокатов РФ, президента Адвокатской палаты г. Москвы, члена Общественной палаты РФ Генри Марковича Резника.

Ведущий интернет-конференции - Сергей Царь (ИА "ГАРАНТ").

В конференции принял участие руководитель пресс-службы Федеральной палаты адвокатов РФ, главный редактор "Новой адвокатской газеты" Крохмалюк Александр Владимирович. 

Ведущий: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Здравствуйте, уважаемая интернет-аудитория!

Мы начинаем нашу интернет-конференцию. Разрешите представить нашего гостя - Резника Генри Марковича, вице-президента Федеральной палаты адвокатов РФ, президента Адвокатской палаты г. Москвы, члена Общественной палаты РФ.

Тема сегодняшней конференции: "Состояние системы юридической помощи в Российской Федерации: проблемы и перспективы".

Является очевидным, что на современном этапе развития России решение провозглашенной Президентом Российской Федерации задачи борьбы с правовым нигилизмом и коррупцией не может быть осуществлено без обеспечения гарантированного ст. 48 Конституции России права на получение квалифицированной юридической помощи. В свою очередь, это требует исправления неудовлетворительной ситуации, сложившейся в России в сфере оказания юридической помощи (услуг).

Ведущую роль в оказании населению квалифицированной юридической помощи играет адвокатура, организация и деятельность которой строится на основе Закона об адвокатуре, согласно ст. 1 которого адвокатской деятельностью признается квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию.

Вместе с тем, слабость гражданского общества и обусловленные этим на данном этапе задачи адвокатуры по защите гражданского общества характерны для современной России и не слишком актуальны для сложившихся цивилизованных общественных систем.

Президент России Дмитрий Анатольевич Медведев абсолютно верно обозначил самый болевой узел в обеспечении юридической помощи гражданам РФ. Дифференциация доходов и рыночные отношения делают сегодня наиболее проблемной юридическую помощь малоимущим. Обсуждение этой проблемы закономерно и своевременно.

Помимо этого, до сих пор не принят Федеральный закон "Об оказании квалифицированной юридической помощи в Российской Федерации", обсуждение которого не прекращается уже несколько лет, не сформирована система оказания квалифицированной юридической помощи в Российской Федерации и ряд других проблем.

Преодоление такой неудовлетворительной ситуации возможно путем приведения законодательного регулирования в соответствие с Конституцией России и международными стандартами.

В ходе интернет-конференции планируется обсудить законодательную модель и стандарты оказания квалифицированной юридической помощи в РФ, роль судов и адвокатского сообщества в реализации конституционного права граждан на квалифицированную юридическую помощь, вопросы повышения доступности правосудия для малоимущих групп населения, возможности юридических клиник в предоставлении юридической помощи населению, обсудить актуальные проблемы и тенденции совершенствования законодательства в области оказания юридической помощи, а также планы по созданию системы бесплатной юридической помощи в Российской Федерации в свете международного опыта. На эти и другие актуальные вопросы интернет-аудитории в ходе интернет-конференции ответит вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ, президент Адвокатской палаты г. Москвы, член Общественной палаты РФ Резник Генри Маркович.

С полным текстом стенограммы интернет-конференции вице-президента Федеральной палаты адвокатов РФ, президента Адвокатской палаты г. Москвы, члена Общественной палаты РФ Резника Генри Марковича вы сможете ознакомиться в ближайшее время на нашем сайте.

Ведущий: Как Вы относитесь к реформированию института адвокатуры в целом? Какие проблемы в сфере оказания юридической помощи должны быть решены, на Ваш взгляд, в первую очередь?

Резник Г. М.: Когда говорят о реформировании адвокатуры, я вспоминаю фразу героя "Мудрецов" Островского: "На всякого мудреца довольно простоты". Это о вреде реформ вообще.

Реформа адвокатуры состоялась в 1992 г., а закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" (далее – Закон об адвокатуре) принят с существенным опозданием только в 2002 г. С полной ответственностью могу сказать, что закон соответствует самым высоким мировым стандартам. Конечно, некоторые нормы в нем можно улучшить, кое-какие пробелы устранить, но в целом этот закон не подлежит каким-либо серьезным изменениям. Адвокатура – это независимый институт, институт гражданского общества, который действует на принципах корпоративности, независимости и самоуправления.

Другое дело, что в ходе того, раннего реформирования, в 90-е гг., в адвокатуру пришло определенное количество людей, которые по своим профессиональным и морально-деловым качествам оказались непригодны для занятия адвокатской деятельностью. Сейчас в Законе об адвокатуре предусмотрены определенные средства, которые препятствуют притоку корпорацию людей негодных, и, кроме того, есть средства очищения адвокатского сообщества от тех, кто в свое время буквально купил адвокатские корочки.

За семь лет действия Закона об адвокатуре несколько тысяч адвокатов были лишены статуса адвоката органами корпоративного самоуправления. Только в Москве статус адвоката был прекращен у полутора тысячи человек. Таким образом, если говорить о реформировании адвокатуры с точки зрения улучшения качественного состояния адвокатского сообщества, то адвокатура делает это сама и достаточно эффективно.

Что касается совершенствования системы оказания юридической помощи, которую оказывают не только адвокаты, то, безусловно, здесь необходимо предпринять определенные шаги для того, чтобы эта система была приведена к определенным стандартам.

Ведущий: Проект федерального закона "Об оказании квалифицированной юридической помощи в Российской Федерации" обсуждается уже несколько лет. Насколько он, по Вашему мнению, удовлетворяет интересам адвокатуры?

Резник Г. М.: Если вы имеете в виду объединение всех практикующих юристов в одну профессиональную организацию, а именно адвокатуру, то должен признаться, что нам не очень радостно принять большую армию господ, в принадлежности которых к юридической профессии еще надо разобраться. Мы можем принимать только дипломированных юристов и только на основе, заложенной в Законе об адвокатуре.

Несомненно, у вновь вступивших в адвокатскую корпорацию вчерашних вольных юристов будут свои представления об адвокатской практике, они потребуют свой кусок власти в органах адвокатского самоуправления. Для нас это головная боль.

Но когда мы рассуждаем о законопроекте "Об оказании квалифицированной юридической помощи в Российской Федерации", мы говорим не об интересах адвокатуры, а об интересах государства. Инициатива идет не от нас. Мы лишь против создания параллельной адвокатуры, против того, чтобы помимо адвокатуры была создана организация на похожих, но облегченных принципах саморегулирования, без тех обременений, которые имеются в адвокатуре. Я имею в виду прежде всего возложенные на адвокатуру обязанности по оказанию бесплатной для граждан юридической помощи. Напомню, только в Москве 50 % уголовных дел проводится по назначению органов следствия и суда, а на периферии, в регионах, где проживает неплатежеспособное население – до 80 % процентов уголовных дел рассматриваются бесплатно для обвиняемых. Государство выделяет на это деньги, оно же – заказчик. Порядка 300 рублей за судодень. Оскорбительная цифра для адвоката – высококвалифицированного специалиста по уголовным делам.

И что же, прикажете адвокатам заниматься исключительно уголовными делами, а остальную практику отдать вновь образованной корпорации, собранной из вчерашних вольных юристов? Мы – против. Ведь у нас уже есть самоуправляемая организация, которая имеет давние традиции, в которой разработаны профессиональные стандарты, этические нормы, где сами органы адвокатского самоуправления осуществляют контроль за деятельностью своих членов, где эффективно работает межведомственный орган – квалификационная комиссия, включающая не только адвокатов, но и представителей законодательной, судебной и исполнительной власти на уровне субъектов Федерации. Почему эта организация не подходит тем юристам, которые работают за пределами адвокатуры?

Александр Крохмалюк, "Новая адвокатская газета": Давайте возьмем не фирму "Рога и копыта", в которой работают то ли юристы, то ли не юристы, а вполне достойную консалтинговую компанию, которая соблюдает международные стандарты, но боится потерять не только самостоятельность, но и бизнес. В какой организационно-правовой форме эта компания сможет войти в адвокатуру? Этот же вопрос волнует и Валерия Завидовского из Москвы.

Резник Г. М.: В сфере оказания юридических услуг практикует немало талантливых людей, прекрасных организаторов с хорошей бизнес-жилкой, которые создали свои юридические фирмы и хотят получать наибольший доход от их деятельности. Я много раз убеждался, что это очень достойные люди, великолепные юристы, специалисты в области корпоративного, налогового, таможенного права. Думаю, они вполне могут реализоваться в адвокатуре. Я им говорю: у нас есть такая форма адвокатского образования, как адвокатское бюро. Такие образования действуют на основе партнерства. Но равенства всех адвокатов нет и быть не может.

Я понимаю, что им удобнее, чтобы образование, в котором они практикуют, было организовано по принципу коммерческой организации. А у нас написано, что адвокатская деятельность – не предпринимательская. И от этого принципа мы не откажемся никогда, потому что он дает практикующим адвокатам ряд неоспоримых привилегий.

Но организовать адвокатское объединение на принципах коммерческой структуры можно внутри адвокатуры. Хотите платить повышенные налоги: НДС, налог на прибыль – платите. Но ответственность перед клиентами в конечном счете будет нести адвокат, потому что именно он, а не какие-то структуры является субъектом адвокатской деятельности. Нет никакой юридической фирмы в конкретном суде, нет юридической фирмы в отношениях с клиентом. Даже если он заключает соглашение с фирмой, работу выполняют конкретные лица. И эти конкретные лица должны нести индивидуальную ответственность перед клиентами.

Фирма и адвокатское бюро несут имущественную ответственность. Адвокаты объединяются в адвокатское бюро, чтобы работать командой, обеспечивать коммерческие проекты. В случае нанесения вреда клиенту имущественную ответственность адвокатское бюро возлагает на себя.

Но все это достаточно сложные, требующие серьезной проработки и дальнейшего обсуждения вопросы.

Сергей Васильев, агентство "Клерк.ру": Вы настаиваете на том, чтобы было введено ограничение на представительство юристов – не адвокатов в судах. Если допустить, что такое ограничение будет принято, и представлять экономические интересы в судах могут только члены адвокатских образований, что станет с работниками бизнес-консалтинговых фирм? Тут имеется три варианта: либо адвокаты станут активно повышать экономическую квалификацию, охватывать, осваивать для себя новые методы работы; либо консалтинговые юристы сами придут в адвокатуру, чтобы продолжать заниматься судебной практикой; либо вы просто станете какими-то посредниками, представляя в суде конечную стадию процесса, а по сути все останется как было? Что Вы об этом думаете?

Резник Г. М.: У нас обосновались очень мощные зарубежные юридические фирмы, в основном англо-американские. Их возможности не были соизмеримы с возможностями отечественных юристов. Никто не собирается их выгонять. Тем более, что в наших арбитражных судах могут быть дела, к которым применяется зарубежное право. По зарубежному праву никаких ограничений для работы зарубежных юристов быть не может. Что касается квалификации адвокатов, то у многих из них она не ниже, а то и выше, чем у консалтинговых юристов. Мне известно множество примеров, когда консалтинговые фирмы обращаются к адвокатам, которые представляют интересы клиентов этих фирм.

Полагаю, что интерес частнопрактикующих юристов все же в другом. За ними не закреплена обязанность хранить тайну, здесь нет конфликта интересов, обременений, которые есть в адвокатуре. Нельзя привлечь к дисциплинарной ответственности за нарушение этических норм. Мы же стоим за то, что на профессиональной основе в судах должны практиковать юристы, которые подчиняются стандартам и этическим нормам, разработанным в отношении судебных представителей. Они должны быть прописаны и в отношении консалтинга юристов. Это определенный уровень профессиональной культуры и защиты прав самих людей. Полагаю, что представлять интересы доверителей в судах должны только адвокаты – будет полностью соответствовать общемировой практике.

Сергей Васильев: А что будет со штатными сотрудниками тех организаций, которые сейчас представляют экономические интересы в судах? Им это будет запрещено делать?

Резник Г. М.: Ни в коем случае. Речь идет о частнопрактикующих юристах, которые представляют неопределенный круг лиц. Штатные юристы должны сохранить за собой право представлять свои организации в судебных процессах.

Ведущий: Одна из представительниц интернет-аудитории задает следующий вопрос: "Уважаемый Генри Маркович. Насколько квалифицированной сегодня является помощь адвокатов? К сожалению, по опыту общения с адвокатами прихожу к выводу о низком уровне юридической подготовки, отсутствия у адвокатов опыта работы в судах. Вся работа большинства адвокатов сводится к выкачиванию денег у граждан и переговорам-"договорам" с судьями – кто кого знает, кто с кем сработался. Малоимущие граждане РФ должны иметь возможность обратиться не к Вашим очень дорогим адвокатам, а к специалистам по своему карману. Если Вы помните, система судебного представительства идет из глубины истории, что отражено и в ГПК РФ. Считаю, что Вы занимаетесь исключительно лоббированием своих личных интересов как руководителя адвокатских объединений.

Резник Г. М.: Мне себя лоббировать нечего. К сожалению, моя адвокатская деятельность клонится к закату, хотя охота пуще неволи. Опыт каждого человека ограничен. В свое время было модным при советской власти выступать от имени народа. Я считаю, что у автора этого вопроса нет абсолютно никаких оснований давать оценку состоянию юридической помощи в целом. Есть разные адвокаты, разные судьи, разные следователи. Допускаю, что и в нашей профессии есть какая-то часть представителей, которые ее позорят. Только нам неизвестно, какая это часть. Если бы, например, автор вопроса обратилась к тем адвокатам, с которыми общаюсь я (а их десятки и сотни), могу сказать, что у нее было бы другое представление об адвокатуре.

Что касается помощи гражданам, в том числе и малообеспеченным, им надо знать, что адвокаты работают за деньги. Почему? Потому что адвокаты – это самозанятые специалисты, они ни копейки от государства не получают. Исключая защиту по назначению – обременение, которое накладывается на адвокатскую структуру исторически.

Наш кормилец – это наш клиент, который к нам обращается за защитой, чаще всего – за защитой от государства. На какой основе это происходит? Это происходит на основе свободного соглашения адвоката и клиента. Потому что профессия — это единственное, что нас кормит.

Что значит выколачивание денег из клиента? Адвокат оценивает свою работу в определенную сумму. А клиент, естественно, хочет, чтобы адвокат был поквалифицированнее, а работа его стоила бы подешевле.

Это вовсе не означает, что адвокат будет работать так, как ему платят. Я приведу фразу из Кодекса профессиональной этики адвокатов: "Качество работы не должно зависеть от размера оплаты". И оно в большинстве случаев не зависит. Если квалификационная комиссия, Совет адвокатской палаты обнаруживают, что адвокат был не профессионален, что он халтурил, что он не осуществлял тех действий, которые были необходимы, что не вовремя подал иск, обратился не туда, не обжаловал постановление следователя, что его позиция расходится с позицией подзащитного, – таких адвокатов мы выгоняем из сообщества.

Не только деньгами стимулируется деятельность адвоката. В законе определено, что адвокатская деятельность – это не предпринимательская деятельность. И считать, что только деньгами руководствуется большинство адвокатов – абсолютно неверное представление.

Есть три стимула адвокатской деятельности: гонорар; профессиональный интерес; профессиональное честолюбие и громкость дела. И если адвокат не идиот, он должен знать, что его успех зависит от его репутации. А успех, между прочим, чаще бывает по делам либо плохо оплачиваемым, либо не оплачиваемым вообще.

Что значит успех адвоката? Как только адвокат выигрывает дело, тут же об этом расходится информация. Таким образом складывается репутация адвоката. Иногда адвокат и сам приплатит за известное дело, чтобы в нем участвовать. Например, я провожу большое количество правозащитных дел (я называю их народническими) абсолютно бесплатно. И должен сказать, что именно они главным образом создали мне хорошую профессиональную репутацию. Они сложные, и люди это сразу видят, сразу ясно, что не за деньги обездоленного олигарха Резник распинается, а за правду! Человек, который приходит в адвокатуру и считает, что с самого начала он должен получать большие деньги скорее всего ошибся дверью. Мы живем в несовершенном мире, и если госпожа, задавшая вопрос, рисует себе какую-то идеальную ситуацию, она должна понимать, что такая ситуация не всегда возможна. Не договорились с одним адвокатом – пожалуйста, обращайтесь к другому, к третьему, к четвертому.

Ведущий: Иными словами, клиент должен найти лучшего из имеющихся. В этой связи уместно вспомнить об идее рейтинга адвокатов, с которой недавно выступил министр юстиции Александр Коновалов, предложив считать вершиной этого рейтига возможность занятия судейского кресла. Как Вы относитесь к этой идее?

Резник Г. М.: Я думаю, что журналисты, подхватившие этот тезис, не совсем точно истолковали идею, высказанную министром юстиции. Подумайте, как, на какой основе устроить рейтинг всех адвокатов внутри 60-тысячной корпорации? Это абсолютно невозможно даже по объективным причинам.

Мне кажется, что, говоря о рейтинге адвокатов с перспективой занятия представителями адвокатского корпуса судейских должностей, министр имел в виду приток свежей крови в судейское сообщество.

У нас сейчас ненормальная ситуация по формированию судейского корпуса. Скандально мизерная цифра оправдательных приговоров в наших судах обусловлена не только условиями и традициями, сложившиеся в застойные годы, я имею в виду 1966–1986 гг., когда у нас практически вообще исчезли оправдательные приговоры. Она обусловлена еще и тем, что в судьи-криминалисты идут либо секретари судебных заседаний, либо помощники судей, либо представители силовых структур – МВД, ФСБ, прокуратуры, таможни, налоговых органов. Это люди, у которых самой системой сформированы обвинительные установки, они не верят в презумпцию невиновности. И только тогда, когда в профессиональных судах защите удается полностью разрушить позицию обвинения, у нас выносятся оправдательные приговоры.

Возьмите суды присяжных – 20 % оправдательных приговоров. Там понимают, что презумпция невиновности выражается в том, что недоказанная виновность приравнивается к доказанной невиновности. Логически, положительно доказать отрицательные факты большей частью невозможно. И министр, прекрасно зная о зарубежном опыте, где судейский корпус формируется во многом как раз за счет выходцев из адвокатуры, говорит, что нужно какой-то определенный рейтинг создать.

Есть адвокаты действительно высокого класса, и по ряду своих качеств они пригодны для судейской работы. Пожалуйста, включайте их в свои списки и предлагайте им попробовать себя в качестве судей. Я могу Вам сказать, что идея эта здравая. А ситуация, при которой меньше одного процента адвокатов идут в федеральные судьи, – не нормальна.

В мировые судьи идет больше адвокатов. Это особая работа, дорогие мои! Самая ответственная работа на свете – это работа судьи! Мне известны случаи, когда адвокатов, которые хотели стать судьями, необоснованно отставляли и предпочтение отдавали представителям прокуратуры. Это проблема есть, и ее нужно решать.

Ведущий: Сообщение от адвоката Е.В. Скрипилёва из Москвы: "Уважаемый Генри Маркович! Считаете ли Вы, что для публичного и корпоративного предупреждения других адвокатов о недобросовестности клиентов адвокатское сообщество должно создать таблоид (бюллетень) проблемных доверителей, которые не оплачивают адвокатские соглашения, вредят профессиональной деятельности адвоката и его деловой репутации, безосновательно жалуются в адвокатские палаты, угрожают адвокатам?"

Резник Г. М.: Если клиент не оплачивает работу адвоката, то в этом виноват сам адвокат. "Утром деньги, вечером стулья"! Клиент должен платить определенный аванс – так поступают практически все адвокаты, которые в здравом уме и твердой памяти. Вносится определенная сумма, которая затем списывается, и клиенту дается отчет о действиях, которые производит адвокат.

Мы на квалификационной комиссии иногда рассматриваем дела, когда клиенты предъявляют абсолютно необоснованные претензии к адвокатам. Естественно, разбираемся, отклоняем такие жалобы. Но заводить какой-то черный список, я полагаю, это уже слишком. Я не знаю случаев, чтобы клиенты специально обращались по одному, второму, третьему, четвертому, пятому делу с целью скомпрометировать адвокатов. Перефразируя фразу отца-основателя Советского государства, скажу: "Никто не может скомпрометировать адвокатов, если сами адвокаты себя не скомпрометируют".

Извините, клиент есть клиент. И основная часть работы адвоката – это умение выстраивать с ним отношения. Бывает и такое, что адвокат действовал весьма профессионально и добросовестно, но в отношении клиента был абсолютно некорректен. Ведь кто обращается к адвокатам чаще всего? Это люди, как правило, без высшего образования, может быть, даже и вообще без образования, им нужно все объяснять, нужно все проговаривать. Нужно четко доводить до них определенную позицию, рассказывать что должно быть сделано, что более вероятно, что менее достижимо.

Но, прошу запомнить, в лексиконе адвоката должен отсутствовать термин "гарантия". Клиент обращается к адвокату и ждет, что адвокат ему скажет, что "все в шоколаде". Слово "гарантия", которое произносит адвокат, изобличает в нем мошенничество, потому как решение по делу принимает не адвокат, решение по делу принимают судья, следователь, прокурор.

Оружие адвоката – это его слово, устное и письменное. Могу вам сказать, я не обойден успехами на своем поприще, и бывали дела, когда я практически стопроцентно был уверен в том, что правда будет на нашей стороне. И тем не менее никогда ни одному клиенту ничего не гарантировал. Я не могу это сделать, потому что мне неизвестно, какие обстоятельства могут быть привнесены в дело другими участниками процесса.

Когда берешь дело, ты должен быть честен со своим клиентом. Клиент должен понимать, в каком направлении идет адвокат, какие он принимает действия для защиты. И когда выстраиваются такие отношения, клиент полностью доверяет адвокату даже тогда, когда адвокат говорит ему, что гарантировать ничего не может.

Журнал "Законодательство". Расскажите, пожалуйста, подробнее о круге лиц, которым по закону должна быть оказана юридическая помощь?

Резник Г. М.: Есть определенная категория дел, по которым предусмотрена обязательная юридическая помощь. Можно сказать, что сейчас она, наверное, предусмотрена по всем уголовным делам. Только в Москве в судах и на предварительном следствии по уголовным делам больше чем в половине случаев помощь подсудимым оказывается по назначению государства. И есть определенная категория гражданских дел, по которым адвокаты обязаны оказывать помощь бесплатно для обратившегося. Категория этих дел достаточно узкая, это причинение вреда при производственных травмах, по делам о политических репрессиях, признание жертвами, с участием несовершеннолетних и т. д., то есть очень узкая сфера. В Москве, фактически, если руководствоваться законом, вообще никто не может рассчитывать на бесплатную помощь, потому что такая помощь предоставляется по праву бедности – это основной критерий. И обращаться за такой помощью граждане могут только тогда, когда среднедушевой доход не дотягивает до прожиточного минимума. В Москве нет людей, чей доход был бы ниже прожиточного минимума, только безработные.

Мы ставим вопрос о том, чтобы расширить категорию граждан, имеющих право на бесплатную юридическую помощь, может быть, повысить планку с одного прожиточного минимума до двух. Этот вопрос обсуждается.

Важно понимать, что такая работа также требует определенных ассигнований, чтобы оплачивать работу адвокатов. Бесплатный труд в России не конституционен! Бесплатно для клиента – не означает, что бесплатно для адвоката. И если государство определяет круг дел и круг лиц, которым помощь оказывается бесплатно, значит, оно должно как заказчик это оплачивать.

Адвокатам за такую работу платят унизительные суммы. Во Франции час работы адвоката в суде оценивается в 200 евро, в Америке – 200-300 долларов в час, в России – 300 рублей за день работы в районном суде, 600 рублей в суде вышестоящем, 1100 рублей в судах присяжных.

Мы полагаем, что если государство заботится о своих гражданах, то должно расширить категорию бесплатных дел. Субъект Федерации может по своему усмотрению расширить перечень лиц, которым по закону должна оказываться гарантированная юридическая помощь. Москва этот перечень расширила, у нас, по-моему, в него включены инвалиды 2-й группы.

Но, не дожидаясь, когда государство поднимет эти тарифы и расширит перечень категорий граждан, имеющих право на бесплатную помощь, мы создали в Адвокатской палате города Москвы специальный фонд, откуда идут дополнительные выплаты тем коллегам, которые такую помощь оказывают.

В Кодексе этики записано, что каждый адвокат обязан принимать участие в бесплатной помощи или лично, или материально. Адвокаты, которые не участвуют в непосредственном оказании помощи малоимущим граждан, не проводят защит по назначению органов следствия и суда (а таких в Москве примерно треть) платят повышенные отчисления, которые поступают в фонд помощи малоимущим. Мы доплачиваем нашим адвокатам.

Обращается 80-летний инвалид, которому нужно оказать помощь, мы даем поручение адвокатскому образованию и перечисляем туда деньги. Дополнительная плата по уголовным делам сейчас у нас составляет 150 рублей к тем 300 рублям, которые выплачивает государство. Так как гражданские дела сложнее, мы выплачиваем 400 рублей. Понятно, что это крохи, но тем не менее. Корпоративные взносы по сравнению с адвокатским гонораром у нас весьма не высоки, в месяц адвокат вносит в палату 500 рублей. Так что, оказывая помощь малоимущим, работаем практически на общественных началах.

Ведущий: Генри Маркович, спасибо большое за интереснейшие и подробные ответы, а так же за то, что Вы нашли время, пришли к нам и ответили на вопросы нашей интернет-аудитории. Я думаю, что пользователи получили исчерпывающие ответы на все интересующие их вопросы.

Резник Г. М.: Компания "Гарант" – солидная организация. Поэтому хочу вас также поблагодарить за приглашение и возможность ответить на интересные и многочисленные вопросы интернет-аудитории. А то вы только одних чиновников приглашаете! Несправедливо! Спасибо!

Интернет-конференция организована Информационным агентством "ГАРАНТ". ИА "ГАРАНТ" свидетельство: ИА N 77-14642. При распространении сообщений и материалов Информационного агентства другим средством массовой информации ссылка на Информационное агентство обязательна (ст. 23 Закона "О СМИ").